Целительница из другого мира

– Не брошу я тебя, – вслух отвечаю мышке, разжимая объятия с Ланой. – Но еще раз укусишь, крылья бантиком завяжу, летать не сможешь. Поняла?

– Поняла, – поспешно отвечает Лали. А потом задумчиво спрашивает: – А как это – бантиком завяжешь?

– Вот потом и узнаешь как.

Заметив, как хмурится Лали, пытаясь представить, что ей грозит в случае неповиновения, не сдержавшись, фыркаю. Забавная она все же.

– Лали больше не будет кусаться, правда, малышка? – мягко говорит сестра, с улыбкой наблюдая за мышкой и мной.

– Не буду. Лали хорошая, – закивав, мысленно отвечает мне она.

– Тогда будем жить дружно, – заключаю я, завершая разговор. И, вернувшись на кресло, вытягиваю ноги. Затекли, пока на коленях возле Ланы стояла.

– Эх, поесть бы сейчас, – с намеком, жалостливо обращается ко мне Лали.

– Я бы тоже не отказалась, – отвечаю ей и, заметив вопросительный взгляд Ланы, поясняю: – Лали кушать хочет.

– Уже время обеда. Скоро…

Лану перебивает стук в дверь. После разрешения войти дверь открывает один из охранников, пропуская Рону с полным подносом еды.

А вот и обед пожаловал.

Глава 24

Разговор Фреда и Кейна

– Что скажешь о своей невесте? – отпив из стакана и глядя на танцующие языки пламени в разожженном камине, спрашивает Фредерик.

– Ты был прав, она интересная девушка, – следуя примеру брата, делая глоток, задумчиво отзывается Кейн.

– И дар у нее ценный, – хмыкнув под нос, добавляет принц. – Отец нарадоваться не может оттого, как удачно для нас все складывается.

– Это не вызывает у тебя подозрений? Все слишком хорошо. Мы столько лет искали подходящую одаренную, а тут она сама в руки, можно сказать, упала. Да еще и дар у нее оказался редкий и нужный.

– Думаешь, неспроста? Кем-то подстроено? – спокойно, не отрывая глаз от огня, спрашивает Фред. – Мои люди прошерстили прошлое леди Белфрад. Изучили вдоль и поперек. Ничего. Она чиста. Никаких опасных для нас связей и знакомств. Большую часть жизни леди Ариелла провела затворницей. Семейный особняк почти не покидала. За пределы нашего королевства не выезжала. Граф Белфрад растил дочь в строгости и не чурался наказывать за малейший проступок. Сам же граф, кроме пристрастия к азартным играм, ни в чем замечен не был. Его сын, любитель выпивки и замужних женщин, тоже.

– Он бил ее? – Почему-то известие о том, что граф поднимал на Ариеллу руку, вызывает в душе главы стражей злость и желание немедленно увидеться с графом для приватной и неприятной беседы.

– Да. Судя по моим сведениям, граф Белфрад был не лучшим отцом.

Услышав тихий треск стекла, Фред поворачивает голову к брату и замечает, как тот напряжен. Стакан в руках вот-вот раскрошится от силы, с которой Кейн непроизвольно сжимает его.

– Тоже считаешь графа мразью? Слушая доклад, я мечтал свернуть ему шею.

– Что тебя остановило?

– То, что он не самый плохой отец. Да, он не особо жалует дочь, бьет ее, но не отрекся. Вырастил, обеспечивал всем необходимым, не издевался над ней. Так что свою жалкую жизнь он заслужил. Впрочем… с любовью графа к азартным играм закончит он плохо. Нам не придется марать руки.

На слова брата Кейнар никак не реагирует. Будь его воля, граф ответил бы за каждый удар, нанесенный дочери. Но хоть Кейн и племянник короля, он не имеет права вмешиваться. Ариелла еще не его жена. А вот когда станет ею, графа Белфрада рядом с ней не будет. Никогда. Кейнар за этим проследит лично.

Какое-то время главе стражей требуется, чтобы погасить вспыхнувшую злость. Осмыслив все, он говорит:

– Странно, что при таком отце она сумела сохранить характер.

– Ничего странного. У нее было всего два пути. Первый – сломаться. Второй – закалиться. Она последовала по второму, и это вызывает уважение. Ариелла Белфрад – сильная девушка и станет для тебя отличной женой. Тебе ведь она понравилась?

– Ариелла – красивая девушка, – отвечает Кейн, и перед его внутренним зрением тут же появляется ее образ.

Рыжие, словно живое пламя, волосы, нежный овал лица с гладкой бархатной кожей, янтарные глаза, испуганно, с плещущейся в глубине тревогой взирающие на него в тот момент, когда ему стало плохо. Теплые маленькие ладони на его груди… Это не оставило племянника короля равнодушным.

Ариелла Белфрад – красавица. Отрицать не имеет смысла. Фред не слепой, не мог не заметить. К тому же Кейнар, как любой здоровый мужчина, умел ценить женскую красоту. И никогда этого не скрывал.

Другое дело, что глава стражей также знал: внешняя красота не является залогом счастливых отношений. Даже самая красивая, страстная и умелая любовница рано или поздно надоест, если с ней не о чем поговорить за пределами постели. Больше, чем красивую оболочку, Кейнар ценил внутренние качества: доброту, преданность, наличие гордости, сострадание, стойкость, умение слушать и отстаивать свое мнение.