Целицельница 2

— Не знаю про Бабичевых, — пережив внутри кучу эмоций, вновь не дала я ей закончить, — но ваша внучка точно в безопасности.

— А сын? — с безумной надеждой посмотрела она на меня.

Я бы и хотела ее успокоить…

Пришлось выворачиваться:

— Извините, но его я не чувствую. Ни живым, ни мертвым. Словно преграда не дает.

Потерянная надежда не сделала ее старой, но тут же вернула все прожитые года. Да еще и прибила тяжестью вины:

— Так и должно быть, — негромко произнесла она спустя недолгую паузу. — На мне этот крест. Мне и нести. А ты, — вновь посмотрела она на меня, — помни про осторожность. И если потребуется моя помощь…

Она уже ушла, а я все стояла и смотрела, продолжая видеть, как она идет, опираясь на руку Ильи. Как садится в машину…

— Ты чего застыла? — вернул меня в настоящее голос Ани. — В первый же день опоздать хочешь?

— Да вот, — вздохнула я, — задумалась о великом.

— Это о чем? — заинтересованно посмотрела она на меня.

— Где обедать сегодня, — улыбнулась я ей. — В студенческой столовой или добежать до кафе.

— Тьфу ты, — хмыкнула Аня. — А я уже подумала… Кстати, это ведь была княгиня Воронцова?

Мысленно пожелав ей икоты, была вынуждена кивнуть. Да, она. Ну и объясниться, чтобы обошлось без дальнейших расспросов:

— Я работаю помощницей у профессора Соколова. Княгиня Воронцова — одна из пациенток профессора, с которой пришлось работать. Вот решила поздравить с началом учебы.

Как я и ожидала, объяснение Аню устроило.

Но не полностью:

— А те два курсанта, вчера на стоянке, — продолжила она пытать меня по пути к корпусу.

По-хорошему, можно было оборвать, сказать, что нечего лезть в чужие дела, но…

Думаю, не одна Анна задавалась этими вопросами. А тут…

Хватило короткого знакомства, чтобы понять — эта барышня умеет сходиться с людьми. Ну и быть в курсе всего, тоже.

— Сын князя Трубецкого и Игорь Валдаев. Оба однокурсники Юли, дочери профессора. Передали через меня букет Людмиле Викторовне.

— Точно, — даже обрадовалась она, — видела у нее вчера этот букет. А сначала даже подумала, что это работа Березина.

— А причем тут Березин? — резко остановилась я.

Аня мою остановку заметила не сразу. Прошла мимо, потом замерла, оглянулась…

— А ты чего, не видела, как он на нее смотрит? — искренне удивилась она.

— Кто? — спросил за меня один из тех двоих парней, с кем столкнулась вчера на стоянке.

И когда подошли…

— На кого? — уточнил второй из них.

— Кстати, — первый посмотрел на меня, — это место — мое.

— В большой семье не щелкай клювом, — довольно оскалилась я. — Кто успел, того и тапки.

— Слушай, Кир, — едва ли не возмущенно посмотрел тот на второго, — это она что, нам в родственницы набивается?

— Это она тебе намекает, что вставать надо раньше, — подмигнув мне, заявил тот самый Кир. — И она — права. Сколько я тебя будил?

— Так вы — пара?! — едва ли не восторженно прошептала Анна.

Я машинально сделала шаг назад. Ну, думаю, все…

Кир успел перехватить того, первого. Придержал за плечо:

— Мы — братья. Родные, — произнес он, тяжело глядя на Анну. Потом перевел взгляд на брата: — А ты нашел с кем связываться. С малолетками.

И ведь был прав. Глупые, лишенные чувства самосохранения, но при этом слишком наглые малолетки.

…и живые позавидуют мертвым…

Когда отец говорил, что учеба на первом курсе похожа на страшный сон, я была уверена — преувеличивает.

Оказалось, преуменьшает.

— В столовую или в кафе? — хмуро посмотрела на меня Аня после окончания второй пары.

Первой шла анатомия. Второй — латинский язык.

До этого дня мне казалось, что отец со мной занимался значительно больше, чем это требовалось. Теперь я была уверена, что намного меньше, чем стоило. Усвоить все, что нам задали к следующему занятию…

— А, может, просто посидим где-нибудь в тихом уголочке? — предложила я, прислоняясь к стене у окна, рядом с которым стояли. — Не знаю, полезет в меня сейчас кусок или нет.

— Полезет, — заверил меня подошедший Иван. Сдвинутый на бок белый колпак на голове добавлял его виду щеголеватости. — Если барышни не против, то есть здесь тихое место, в котором неплохо кормят.

Барышни были не против. После большой перемены была медицина катастроф. И нам до нее требовалось обязательно дожить.

* * *

Факультатив по медицине катастроф был необязательным предметом. Да еще, если не считать субботних занятий, стоял в такое время, что попасть на него могли только подобные нам счастливчики.

Судя по наполненности аудитории, к третьему курсу многие сообразили, что некоторые практические предметы лучше сдавать заранее. Не пропустишь что-нибудь интересное.

Нас, первокурсников, среди тридцати человек, было четверо. Аня, Иван, я и Лука — угрюмый молодой человек из группы профессора Березина.

Как сказала Анна, которая успела узнать все и обо всех, сильный целитель, но слабо подготовленный по биологии. Потому и попал в разряд тех, кто, вроде как, и принят, но только до первой сессии. Стоит завалить хоть один предмет и все, сразу на отчисление.