Цельнометаллический Князь II

— И без того обвиняемый! — Заявил комиссар, уже не в состоянии себя сдерживать, и триумфально, грозно улыбнулся.

Все в коридоре посмотрели на Игоря. Он стоял тут же, левее толпы, задумчиво смотрел в потолок и щёлкал пальцами.

Пару секунд все заворожённо наблюдали, как он щёлкает.

Затем комиссар опомнился, вышел к нему, показал на него рукой и заявил:

— Вот! Вот кто его убил! Обвиняемый понял, что свидетель расскажет про него всю правду, и решил от него избавиться! Но мы его вычислили. Мы ему этого просто так не оставим! Справедливость, — мужчина набрал воздух в лёгкие. — Восторжествует!

Игорь кивнул и отметил про себя, что комиссар М. довольно неплохо научился говорить за последние несколько дней. Может быть он читал книжки по риторике?.. И даже суждения у него были верными. Кое-кто действительно боялся, что после показаний последнего свидетеля судебный процесс уже не выйдет направлять в нужное русло.

Скорее всего лишь некто один среди присяжных преследовал некие свои мотивы. Вероятно это был Кутузов и он один. Вот только одного голоса не хватит, чтобы контролировать процесс. Если все доказательства и показания всех свидетелей будут говорить о невиновности Игоря, его придётся отпустить.

Тем паче, что со всей публичностью, которая возникла вокруг этого дела, простая общественность может начать задаваться вопросом: а чего это юношу судят без всяких на то причин? Это будет уже не суд, а фарс. Люди будут недовольны. А правительство больше всего не любит, когда люди чем-то недовольны…

Впрочем, сейчас всё это было не важно.

Игорь посмотрел на комиссара, который всё ещё показывал на него пальцем, и спросил:

— Могу я взглянуть на тело?

— Ещё чего! — в ответ ему загремел следователь. Он хищно улыбнулся и сказал:

— Улики хочешь испортить? Не дам!

— Я буду осторожен. К тому же разве следствие не завершило своё дело? Что здесь можно испортить?

— Мы… — заговорил было следователь, но тут же замолчал, когда комиссар показал ему рукой. Мужчина взволнованно смотрел на собравшихся, которым явно не терпелось, чтобы обвиняемый тоже посмотрел на мертвеца.

— Ну давай, — прокашлялся следователь.

— Но мы будем следить!

— Разумеется, — сказал Игорь и прошёлся к мертвецу. Следователь недовольно освободил место перед ним. Юноша наклонился и посмотрел в полуприкрытые глаза мёртвого тела, которое ещё недавно было Скоморохиным. Игорь мимолётно вспомнил его голос и неловкие повадки, а затем протянул палец и приоткрыл левый глаз — он был покрасневшим. Игорь провёл пальцем по дырке у мертвеца на виске и растёр на своих фалангах пепел.

— Его убил выстрел, — сказал Игорь.

— Разумеется. Всё что ты можешь сказать? — Прыснул следователь.

Игорь покачал головой, приподнялся и разом немного возвысился над мужчиной, который тут же невольно сделал шаг назад. Юноша заговорил:

— Выстрел произошёл с близкого расстояния, с боку, поэтому на его голове там много пороха.

— Ах, ну разумеется. Знаю, это потому что стрелял какой-то знакомый убитого, которого он подпустил к себе! А обвиняемый как раз был с ним знаком, — заметил комиссар.

Игорь его проигнорировал, продолжая свои суждения:

— Одна его рука вытянула вдоль тела, другая вытянута вперёд, почти возле головы. Судя по тому, как придавлены пальцы… Вот как.

Юноша кивнул.

И сказал голосом ясным и громким, который прозвучал на весь коридор:

— Он застрелился.

…

— Застрелился? — Воскликнул комиссар и быстро посмотрел на следователя. Лицо последнего тут же преобразилось. Он прокашлялся, выдавил улыбку для народа и поспешно заявил:

— Невозможно, глупость, — мужчина покачал своей лысой головой. А потом добавил, замечая, что комиссар всё ещё на него смотрит: — Нет ни одной на это улики!

Люди зашептались, а Игорь заметил про себя, не без улыбки, что этой парочке пошло бы исполнять роль комедийного дуэта. Как раз один из них был широкий, а другой тонкий — идеальные пропорции для этого дела.

И всё же, насколько бы забавным ни был их балаган, нужно и меру знать.

Игорь хлопнул в ладоши.

Раздался грохот, словно раскат грома, и все в коридоре тут же затрепетали. Следователь, который продолжал говорить какие-то глупости, осёкся и поперхнулся. Игорь воспользовался моментом тишины и заговорил:

— Судя по тому, как расположена его рука, он держал её возле головы; судя по обугленному участку на его правом виске, выстрел произошёл с очень близкого расстояния. Стреляли пулей из пистолета, которыми пользуются офицеры нашей армии… — один за другим Игорь перечислял факты, пока все его внимательно слушали, не смея вставить ни единого слова.

— Он застрелился, — сказал юноша ещё раз, приглушённым, нежным голосом.

И снова, мгновение тишины спустя, последовал шёпот. Судья, человек очень опытный, сразу нахмурился. Вместе с ним нахмурилась и Савелова. Масодова казалась непоколебимой, а прочие присяжные были каждый у себя на уме.

Когда шёпот перерос в громкий разговор, уже даже почти гомон, комиссар пришёл в себя. Он попытался придумать, как бы ему опровергнуть слова Игоря, — сущую глупость, по его мнению, — но ничего не приходило ему в голову. Благо, подоспела помощь: