Целую, мистер Ротшильд

— Я даже не поскупился на хороший напиток.

Я знала, что намерения Фишера самые лучшие. Но сам вид золотой этикетки на бутылке с шампанским — точно таким же, какое мы прихватили несколько месяцев назад на свадьбе Оливии, — произвел на меня впечатление замкнутого круга. Мы с Хадсоном начали с этого шампанского и закончили им же.

Фишер поднял свой бокал.

— За мою замечательную девочку. Ты годами шла через непогоду и наконец обрела свою радугу.

— Спасибо, — улыбнулась я.

К нам подошел официант, чтобы принять заказы. Есть мне не хотелось, но я боялась обидеть Фишера, который так постарался.

— Как я понимаю, от Хадсона никаких известий?

Я вздохнула, опустив плечи.

— За эту неделю он ни разу не появился в офисе. Время от времени я получаю деловые письма, но все они отправляются спозаранку, часа в четыре утра. Хадсон продолжает работать, но из дома, и он не общается со мной напрямую.

Фишер неспешно потягивал шампанское.

— А тебе неизвестно, разговаривал ли он со своей бывшей? Насчет дневника и всего остального?

Я покачала головой:

— Он забрал у меня дневник, но я понятия не имею, что он с ним сделал и с кем говорил.

— Не может же он дуться на тебя вечно. В том, что случилось, твоей вины нет.

— Вполне возможно, что он даже не верит, что дневник попал ко мне в руки случайно.

— А как еще он мог у тебя оказаться?

— Сам подумай. Я заявилась на свадьбу сестры Хадсона — женщины, с которой даже не была знакома, — после того, как прочла дневник его бывшей жены.

— Но ты не знала тогда, чей именно этот дневник.

— Так-то оно так, — пожала я плечами, — но все это кажется очень… кстати.

— И что же, по-твоему, он думает? Что ты устроила на него охоту? Прочла дневник его бывшей жены, каким-то образом выяснила, кто он такой, и отправилась охмурять его? Прости, но это сюжет для слащавой мелодрамы.

— Я понятия не имею, что именно он думает, — вздохнула я.

— А хочешь знать, что думаю я?

— У меня есть выбор?

— Конечно, нет, глупышка. — Фишер крепко сжал мою ладонь. — Я не думаю, что все произошедшее — это случайность. Жизнь, на мой взгляд, представляет собой цепочку опорных камней, которые расходятся во всех направлениях. Мы понятия не имеем, по какому пути лучше следовать, а потому стремимся двигаться по прямой, выбирая самые крупные камни, поскольку так оно проще всего. Случайности и совпадения — те небольшие камни, которые уводят нас в сторону. Если у тебя хватит мужества, ты последуешь дорожкой из таких камней и окажешься там, куда тебе суждено было попасть.

— Красивая метафора, — печально улыбнулась я. — Когда это ты стал таким просветленным?

— Минут десять назад, когда уселся за этот столик и ко мне подошел официант. Девушка на входе спросила меня, хочу я занять главный стол или кабинку. Я выбрал стол, но она все равно отвела меня сюда. Я мог бы указать ей на ошибку, но решил воспользоваться маленьким камнем случайности, и смотри, куда он меня привел.

— О чем ты? — нахмурилась я.

К столику подошел официант с нашими закусками. Опустив блюдо на стол, он широко улыбнулся Фишеру.

— Что-нибудь еще?

— Не сейчас. Вот если попозже…

— Договорились, — просиял официант.

Когда он ушел, Фишер взял кусочек моцареллы и подмигнул мне:

— К нему. Мой новый путь привел меня к нему. Так что мне уже не стоит беспокоиться о планах на вечер.

* * *

В пятницу вечером я ушла из офиса около семи. «Персональный аромат» отправил товар без задержек, и уже на следующей неделе наш сайт должен был начать прием заказов от публики. Оливия договорилась с руководителем местной телекомпании о том, что меня пригласят в одно из утренних шоу, где выступали женщины, которым хватило смелости открыть свое дело. А парочка журналов согласилась напечатать интервью со мной. Словом, осуществилось все, о чем я так долго мечтала. Но у меня не было даже сил порадоваться этому.

Сегодня утром я не выдержала и отправила Хадсону сообщение: Я скучаю по тебе. Сообщение он прочел, но ответа так и не последовало. Мне стало очень горько.

Как-то в детстве, когда мы были с родителями на пляже, я принялась прыгать в волны, и однажды волна ударила меня изо всей силы. Меня затянуло под воду, закрутило, и я никак не могла выбраться на поверхность… Вот так я и чувствовала себя после разлуки с Хадсоном. По утрам мне приходилось усилием воли вытаскивать себя из постели.

Наступили выходные, но мне совершенно не хотелось ехать домой. В поезде я настолько погрузилась в свои мысли, что не сразу вспомнила, где нахожусь. В какой-то момент я подняла голову и увидела, что мы подъезжаем к очередной станции. Внимание мое привлекла надпись на стене:

Брайант-парк — 42-я улица.

Я встала. Вагон был набит битком, так что мне пришлось проталкиваться к выходу. Прямо за углом находилась Нью-Йоркская публичная библиотека. Я знала, что мне не стоит усаживаться на ступеньках библиотеки, которая всегда теперь будет у меня ассоциироваться с Хадсоном, но ничего не могла с собой поделать.