Цена мира

Ему очень хотелось заверить ее, что он скоро поправится и сможет защищать её, быть ей полезным. Надеялся Бранд, что в ответ на эти слова она улыбнется. Но к сожалению, пока что выздоровление проходило тяжело. Демонический яд уже не вызывал изматывающей, опустошающей боли во всем теле, но рыцарь все еще был очень слаб. Да и ранение в легкое, несмотря на исцеляющую магию проклятой тени, пока что давало о себе знать.

— Еще кого-нибудь знаете? — уточнила Линетта.

— Разве что Кайлу. Она не всегда с ним, но порой эдлинг Вулфред брал её с собой и в военные походы.

— В военные походы? — удивилась принцесса, — Женщину?

Бранд кивнул:

— Официально она всего лишь служанка в его поместье. Но я знаю, что на самом деле…

Он замялся, не зная, как озвучить это при даме.

Дама озвучила сама:

— На самом деле он с ней спит. Вы это хотели сказать?

Бранд снова молча кивнул.

Несколько секунд Линетта внимательно смотрела на него. А потом вдруг воскликнула:

— Шестеро и Седьмой, риир Бранда, ну нельзя же так! Вы так стыдитесь упоминать о близости между мужчиной и женщиной, что можно подумать, в Аскании люди размножаются непорочным зачатием!

Рыцарь отвернулся, чувствуя, как краска приливает к лицу.

— Близость между мужчиной и женщиной необходима для зачатия, но она должна оставаться за закрытыми дверями спален. Поймите, Ваше Высочество, что Зверь неустанно стремится совратить человечество на путь греха. И каждый, кто поддается слабости плоти, животной жажде удовольствия, тем самым льет воду на его мельницу. Мы не животные, Ваше Высочество. Не звери.

Слушала его Линетта и хмурилась. Она явно не была с ним согласна.

— У нас считают иначе, — заметила она, — Совсем иначе.

— Это не удивляет, — ответил Бранд, — Разумеется, в стране, где поклоняются Семи Богам, нравы гораздо более… вольные.

Что-то он явно сказал не так.

— Опять! — почти взвыла принцесса, — Риир Бранд, ну хоть вы меня наконец послушайте! В Данаане поклоняются ШЕСТИ Богам! Шести! Шесть, семь, разницу видите?!

Ошеломленный такой вспышкой, рыцарь замешкался с ответом, а принцесса не стала его дожидаться:

— Мы не поклоняемся Зверю! У нас есть секты зверопоклонников, но они вне закона так же, как и у вас! Наше верховное божество — это Незыблемый, Нерушимый Закон Мироздания! Бог Земли и Порядка! И асканийцам мы никогда не желали зла, — до тех пор, пока они сами не вторглись на наши земли!

Она остановилась, чтобы перевести дух. Лицо её раскраснелось от пылкой речи, в глазах сверкали искры, а грудь тяжело вздымалась под шелковым платьем, изрядно отвлекая от смысла её слов.

И все-таки Бранд не мог смолчать. Даже зная, что допускает ошибку, споря с фанатиками:

— Вы сами не знаете, что происходит в вашей стране! Не слышали той ненависти, с которой данаанцы говорят о нас. Это семибожники развязали эту войну, миледи. Мы лишь защищались.

— А вы-то где её слышали?! — возразила принцесса, — От отца?

Эти слова прозвучали подобно грому. От отца… Данаанка нашла его уязвимое место. Место, которое он, дурак, сам раскрыл ей. Нечистокровный. Сын данаанского семибожника. Это клеймо было с ним с рождения, возводило незримую стену между ним и чистокровными асканийцами.

Но только никогда не думал Бранд, что даже Линетта, принцесса того самого Данаана, не преминет ткнуть в него.

Как и каждый, кто о нем знал.

— Прошу прощения, Ваше Высочество, — склонил голову рыцарь, — Я забыл свое место. Простите мне мои дерзкие слова.

— Дерзкие слова? — переспросила Линетта, — Риир Бранд, я думала, что мы с вами друзья.

— Если так пожелает Ваше Высочество.

Принцесса раздраженно закатила глаза.

— Включил жертву, понятно… Думаю, сейчас продолжать этот разговор бессмысленно. Гитара!

Вновь соткалась из теней смуглая женщина в одеждах служанки, чьи глаза горели синим адовым пламенем.

— Отведи нашего гостя обратно в выделенную ему комнату, — распорядилась принцесса, — И на этот раз, риир Бранд, вы воспользуетесь помощью проклятой тени. Потому что я сама я подставляю плечо друзьям, а не тем, кто помнит свое место.

Глава 17. О королеве былой и грядущей

Входя во дворец, против своей воли Линетта дрожала. Казалось ей, что сейчас пережитый недавно кошмар повторится, — но на этот раз её будет некому защитить. Без Ингвара, без его надежного плеча и пугающего взгляда, заставлявшего местных задир отводить глаза, девушка чувствовала себя непередаваемо слабой и беззащитной. Казалось ей, что теперь, в отсутствие Ингвара, все, кто не рисковал ссориться с колдуном, воспользуются моментом, чтобы отыграться.

Пока что, однако, обходилось. Вдовствующая королева скользнула по ней безразличным взглядом — и отвернулась, будто не было в данаанской принцессе ничего, что заслуживало бы её внимания.

И, наверное, в первый раз в жизни Линетта была рада такому отношению.

А вот худощавая блондинка, в прошлый раз заговорившая первой, такого самообладания не проявила. Постаралась она остаться спокойной, но при взгляде на принцессу ее лицо откровенно перекосило, отчего оно враз потеряло треть своей красоты.