Цена мира

Зато явилась на встречу та, кого принцесса меньше всего хотела бы тут видеть. Как назло, Ингвара отвлек какой-то незнакомый рыцарь, которому до позарезу требовалось напомнить, как они сражались спиной к спине в минувшую войну, когда к Линетте подошла вдовствующая королева.

— Как твое здоровье, дитя? — осведомилась она.

«А сама не видишь?» — подумала принцесса.

Но вслух сказала другое:

— Мне уже значительно лучше. Благодарю вас, Ваше Величество.

— Просто «матушка», — поправила Вин’Эдита, — В конце концов, твоему супругу был всего год, когда я стала его мачехой. С самого детства он для меня как родной сын.

Линетта сочла, что это тот случай, когда свое мнение гораздо безопаснее оставить при себе.

— Конечно, матушка, — раскланялась она, после чего предпочла сменить тему:

— Я соболезную вашей утрате. Ведь леди Ар’Челсея была вашей близкой подругой.

— Спасибо, дитя, — серьезно ответила вдовствующая королева, — Очень тяжело так разочаровываться в людях. Я никогда не могла и представить, что она может поступить подобным образом. Поистине, страх толкает людей на чудовищные поступки. Прошу, если сможешь, прости её и не проклинай на её могиле.

— Не беспокойтесь, матушка, — заверила Линетта, — Я не воюю с мертвыми.

И чуть подумав, решила все же добавить:

— И предпочитаю не воевать вообще.

— Никогда не думал, что это так утомительно, — признался Ингвар, когда они наконец сели в карету.

На один только проход через большой зал, где собралась знать, ушло никак не меньше двух часов. А ведь после этого они еще и вышли к приветствующей их толпе простонародья.

Толпе, для которой, как узнала Линетта, история о победе над демоном-нетопырем обрастала с каждым пересказом все более невероятными деталями. Как-то все меньше упоминалось, что сам Ингвар использовал демонские силы, и вместо этого рассказывали о направлявшем его руку Святом Эормуне. И слова, с которыми он нанес решающий удар, из «Адское пламя не обжигает, если горит внутри тебя с самого рождения» как-то незаметно превратились в «Адское пламя не обжигает того, в ком горит пламя веры».

Что на взгляд Линетты было куда менее красиво и метко.

Но все-таки, восхищенные взгляды и приветственные голоса людей наполняли душу принцессы радостью. Да и Ингвар, хоть и ворчал, был как будто опьянен людской похвалой.

Голову его украшал лавровый венок, возложенный на неё какой-то девушкой-простолюдинкой. Линетте венка не досталось, зато на плечи ей накинули гирлянду из цветов, чей сладкий запах приятно щекотал ноздри.

В карету Ингвар, к восторгу публики, внес её на руках, тем самым радикально решив проблему с невозможностью опереться на что-то рукой. Не отпускал он её и после того, как карета тронулась с места: усадив к себе на колени, он мягко амортизировал, не давая тряске беспокоить раненные руки.

И так спокойно стало Линетте в его объятиях, что она не преминула немного повредничать:

— Ты напрасно думаешь, что все закончилось. Думаю, после такого нам наконец-то начнут наносить визиты. Так что приемную нужно будет все-таки сделать. И в главном зале порядок навести. И в трапезной. И со святилища хоть пыль для приличия смести. А еще западное крыло…

— Ужас, — с чувством заметил Ингвар, — Может, я лучше еще одного демона убью, а?..

— Не-а, — вредным голосом ответила принцесса, — Хочешь со мной строить мирную жизнь, вот и учись мирной жизни. А то чую, так бы и просидел затворником среди голых стен.

Кесер вздохнул демонстративно-сокрушенно.

— Не бойся, общаться с людьми не страшно, — «успокоила» его Линетта, — Ну, по крайней мере, не так страшно, как иметь дело с демонами.

Она нахмурилась в деланной задумчивости.

— Наверное…

Вместе они посмеялись немудреной шутке. И этот смех как будто сближал их сильнее, чем поцелуй, сильнее, чем брачные узы.

Как будто способность вместе смеяться над ерундой соединяла их души.

Впрочем, уже через минуту Ингвар стал серьезнее:

— Пожалуй, первое, что нужно сделать, чтобы подготовиться к визитам, это незаметно вывезти хеленда Бранда. Не знаю, как тебе, а мне не очень хочется сейчас задним числом объяснять, что он делает в моем доме.

— Ты думаешь, он уже в состоянии идти? — осведомилась Линетта.

Ей стыдно было признаваться, что с кошмарной свадьбы Его Величества она ни разу даже не вспомнила о рыцаре, принявшем демонскую стрелу за неё.

— Должен быть, — ответил Ингвар, — Времени прошло уже немало. Да и силы Кота нам понадобятся без остатка, чтобы поскорее исцелить твои руки.

Глава 22. О клинках в ночи

Хотя в несколько минувших ночей он озаботился тем, чтобы опробовать в деле чудодейственную реликвию, сейчас, выходя в коридор поместья, он очень нервничал. У него был лишь один шанс, и нельзя было провалиться. Всего одна ночь разделяла момент, после которого можно было начать действовать, — и момент, когда возможность пропадет навсегда.

Его последняя ночь в этом поместье.