Цена мира

Ар’Ингвар Недостойный не держал в поместье обычной стражи. Никто не дежурил в коридоре по ночам, но это вовсе не значило, что злоумышленник, которому достало бы смелости войти в этот мрачный особняк, мог бы ходить по нему спокойно. Ведь проклятые тени не нуждались во сне и могли наблюдать за местностью прямо из своих колдовских кристаллов, наполненных кровью невинных.

Выйдя в коридор, Бранд затаился, прислушиваясь. Из-за поворота он слышал шорох кошачьих лапок. Демон-кот важно прошествовал по своим делам. Менее чем в метре прошел он от гостя, но не заметил его.

Покров Эормуна укрывал его надежно.

В ночной темноте он мог различить лишь контуры предметов, но он не рисковал зажигать огонь. Он не знал, укроет ли пламя сила реликвии, и проверить это не было никакой возможности.

По крайней мере, так, чтобы не выдать себя.

Очень осторожно, чтобы не выдать себя ни малейшим скрипом, Бранд отворил дверь. Отличавшийся хорошей памятью, он помнил, где и что располагалось, еще с тех пор, как Линетта хвасталась ему сделанными перестановками.

Как будто Бездна, украшенная цветами, перестанет быть Бездной.

Белый ковер на полу играл ему на руку. Мягко пружиня под ногами, он превосходно глушил звук шагов. На этот раз Бранд не стал снимать обувь, и против воли в этом виделся определенный символизм.

В прошлый раз он пришел как друг, а сейчас как враг.

По крайней мере, так будет считать Линетта.

Отодвинув в сторону полог ткани, рыцарь прокрался в господскую спальню. Сюда принцесса не приглашала его, но возможности оценить обстановку у него сейчас не было. Самое главное он видел.

Он видел два тела, распластавшихся по освещенной лунным светом кровати с балдахином.

Сверкнула серебряная полоса на лезвии кинжала, появившегося в его руке. С этим кинжалом Бранд не расставался на протяжении всего пребывания в поместье и даже клал его по ночам под подушку. Линетта полагала, что дело лишь в том, что его пугают проклятые тени, с которыми приходилось контактировать каждодневно.

Но на самом деле он готовился к этой ночи.

Почувствовав руку на своей шее, Ингвар успел распахнуть синие демонские глаза. В последние мгновения во взгляде кесера отразилось осознание.

А затем кинжал вонзился в его горло по самую рукоять.

Захрипело отродье Зверя. Напряглись его мышцы, силясь сбросить врага, — но тут же расслабились в бессилии смерти. Бранд наносил удар за ударом, не зная точно, как много требуется, чтобы окончательно добить полукровку.

Ему доводилось сражаться с людьми и с демонами, но в первый раз убивал он того, кто был и тем, и другим.

Наконец, Ингвар затих. Странно, но крови было немного. Как будто адское пламя внутри него выжигало её изнутри. Но так или иначе, дело было сделано.

Точнее, половина дела.

Резко проснувшись, Линетта попыталась было закричать, но Бранд зажал ей рот ладонью. Все, что смогла издать принцесса, это сдавленное, неразборчивое мычание.

— Не дергайся, — шепотом сказал мужчина, — Я не хочу причинять тебе боли.

Но несмотря на его просьбы, девушка продолжала сопротивляться. Сил ей недоставало, но упорства было не занимать. Она дергалась в его руках, пытаясь вырваться, и в какой-то момент её пинок почти достиг наиболее чувствительных мест.

Почти.

Несмотря на отчаянное сопротивление, Бранд сумел завернуть ей руки за спину и связать веревкой. На секунду почувствовал он укол совести, когда лицо принцессы сморщилось от боли.

Но тут же сказал:

— Вставай. Выберемся в безопасное место, там поговорим.

Впотьмах и через сопротивление не было и речи о том, чтобы надеть на неё сейчас что-то кроме той нижней рубашки, что уже была на неё. Бранд ограничился тем, что завернул девушку в свой плащ.

А также — потратил пару минут на то, чтобы отыскать её фрагмент покрова Эормуна.

Подталкиваемая в спину, Линетта оглядывалась по сторонам, неразборчивым мычанием пытаясь привлечь внимание демонов-слуг. Однако крепко прижимал ее Бранд к себе, и покров Эормуна укрывал их обоих.

Демоны не слышали их и не видели, — хоть попытайся он атаковать, ситуация и изменилась бы в момент.

В первый раз за последнюю неделю кожи Бранда коснулся прохладный ночной ветерок. Наверное, это было приятно. Но сейчас ему было не до того. Больше всего он опасался, что кто-то из проклятых теней заметил его подготовку. Что взнузданный конь не будет ждать его у конюшни.

Однако обошлось. Демон-крыса, занимавшийся в том числе и работой конюха, в эту ночь был занят чем-то другим. Оставался последний штрих.

Отстранившись на время от Линетты, Бранд ловко разжег огонь. Через силу, скрепя сердце, подпалил он бесценную реликвию. Фрагмент одеяния Эормуна, что отец Бернар при всем честном народе отдал в ведение данаанской принцессы, должен был хорошо обгореть, но все же остаться узнаваемым.

Чтобы глядя на его останки, никто не усомнился, что реликвии возгорелась, не выдержав чудовищного предательства, для которого её использовали.

Почуяв свободу, Линетта немедленно попыталась воспользоваться шансом. Быстро пнув похитителя по ноге, она стремглав бросилась бежать.

— Слуги, на помощь!