Цена приватности

— Охотно верю, что убивать вы не собирались, ведь столько сил и времени ушло на фальсификацию смерти. Вам пришлось привлечь свои связи в морге, достать редкий по тем временам препарат, вводящий человека в состояние очень похожее не смерть. Вы даже сожгли оригиналы бумаг, что были у Бовуар, только вот не знали, где копии. Тогда вы об этом не думали. Зато вспомнили сейчас. Вы поняли, что за порядки водятся в школе, сопоставили с имеющимися у вас фактами, и решили достать соответствующие бумаги, чтобы использовать их для шантажа. А Мелена была вашим оружием. Вы сблизились с ней. Этому поспособствовал тот факт, что в последние полгода вы были тем полицейским, который пытался «повлиять на поведение» Милены. Повлияли, только не в ту сторону. Ее первый побег был лишь экспериментом, неудавшимся экспериментом. Тогда вы проработали более детальный план, зная, что исполнить его сможет только человек, знавший о школе все. Разумеется, Милена не правилась бы с сейфом в кабинете директора, сказать по правде, с ним никто не справится. Ведь комбинация состоит из сложнейшего кода, хранящегося на флешке. Директор пользуется своим сейфом два раза в полугодие. Когда необходимо положить написанный для центра отчет, и в момент его передачи. Вы обнаружили тайник директора, проследив за ним, и достали флешку. А дальше — дело техники. Сами вы пойти не могли, ведь, пойди что-то не так, вы бы все потеряли, зато организовали Милене все условия. Именно вы надоумили одного из наших учителей организовать вечеринку, благодаря которой в школе почти не оказалось охраны. А ту, что была, вы смогли отвлечь. С камерами проблем не было. Вы же полицейский, знаете, как вывести их из строя. Однако возникли проблемы с трекером и картой доступа, вам пришлось бы рисковать, попытайся вы их украсть, поэтому здесь пришлось поработать Милене. Как хорошо, что она решила украсть ключ именно у меня. Точнее, я сам создал для нее все условия и навел на мысль, что я — самый удачный вариант, поскольку к тому времени точно знал, что Милена готовит побег.

Милена и Говард очень внимательно слушали историю, которую рассказал Кроули.

— Прости, Милена, что я все это рассказываю, но ты должна знать, — с сожалением сказал Кроули, поглядев на побелевшую девушку. Милена не проронила ни слова. Николас заметил это, и решил озвучить ее мысли.

— Думаю, что Милену интересует, почему вы не забрали ее после смерти матери. Почему заставили жить в интернате при живом отце? Этот вопрос, действительно, волновал Милену, но Говард не отвечал. Кажется, ему было стыдно.

— Вижу, вы не хотите ответить дочери, — с сожалением констатировал Николас, и добавил: — Что же, тогда это сделаю я: в то время вы шли на повышение, и внебрачная дочь никак ему не способствовала. — Однако ваш эгоизм не дал Боваур спокойно уехать со своей дочкой, — Николас завершил свой рассказ, выжидающе посмотрев на Говарда.

Кевин отстраненно посмотрел на Кроули.

— Вы сплели интересную гипотезу, Николас, но, боюсь, со всем этим пора заканчивать, — Кевин хладнокровно направил пистолет на Николаса. Говарду было не по себе от обвинений. Он испытывал чувство стыда, но не достаточно сильное, чтобы перестать печься о своей драгоценной шкуре.

Николас отреагировал спокойно. Он предусмотрел подобное поведение Кевина. Чего еще от него ожидать?!

— Прежде, чем вы убьете меня, — предупредил Николас, — я расскажу вам, как мне удалось прийти к озвученным выводам. Когда вы попали в поле подозрения, я подробно изучил ваши привычки. Вы любитель похвастаться. А здесь! У вас была такая идея, и ни одного человека, чтобы поделиться! Желание рассказать хоть кому-то о ваших коварных замыслах не позволяла вам спокойно спать по ночам. И вы нашли выход: так часто вас видели уходящим из кладбища, где стоял памятник Элисан Бовуар. Эту женщину вы любили и ненавидели всю жизнь. И именно к ней пришли, когда к вам в голову пришла идея шантажа. Стоило мне это понять, и я сразу же установил наблюдение. Таким образом, у меня появилось множество обрывков истории. Связать их в единое целое было не так уж сложно. Тех записей, а также вашего сегодняшнего признания, которое также зафиксировано, достаточно, чтобы упечь вас за решетку. Даже, если вы убьете меня, запись никуда не денется: она транслируется в нескольких источниках.

— Ах ты!! — воскликнул Кевин, выслушав заявления молодого авантюриста. Взгляд Говарда загорелся безумием, его охватила такая ярость, что лишь чудо уберегло Кроули от пули.

— Я знаю, — также спокойно произнес Кроули, чем еще больше взбесил Кевина.- Мне пришлось рассчитывать на то, что в таком состоянии вы напрочь забудете обо всех мерах предосторожности. И Милена сыграла, сама того не зная, в этом деле значительную роль. Она так похожа на мать.

Говарду надоели рассказы Николаса, и он снял пистолет с предохранителя, прицелившись.

— Хочешь потащить меня на дно? Я заберу тебя с собой! — отчаянно крикнул Говард. Он не знал, что делать. В тюрьму ему не хотелось.

— Как поэтично, — нагло заметил Николас, понимая, что играет с огнем.

— Замолчи, я думаю!