Цена вопроса

То, что она увидела, повергло её в ступор. Хотелось вскрикнуть, но в горле что-то сжалось, и оно оказалось способно выдать лишь сдавленный писк. Она тупо смотрела на сидящую в кресле, и не могла поверить, что это дочь Наиля.

Разумеется, она настроилась увидеть нечто плохое, и постаралась подготовить себя. Но такого не ожидала. В голове не укладывалось, что человек за короткое время способен настолько измениться. Из очаровательной девушки превратиться… в это.

Карина сидела, нелепо скособочившись, вывернув корпус. На появление Дианы не отреагировала, да и вряд ли вообще замечала что-либо. Светлые глаза совсем выцвели, как это бывает у глубоких стариков. Взгляд устремлён в пустоту. В таких случаях говорят – обращён в себя.

Девушка всегда была хрупкого сложения, но сейчас совсем высохла и сжалась, напоминая бабочку, наколотую на булавку. Одна рука вцепилась в подлокотник, другая сжала ворот халата, накинутого поверх ночнушки. Колени сведены вместе и плотно сжаты. Маленькое бледное лицо безжизненно застыло. На нём раскинулась сетка морщин, губы истончились, нос выдался вперёд. В грязных нечёсаных волосах – «Господи, неужели я всё это вижу!» – тут и там серебрилась седина. Карина выглядела не просто старше своих лет, она казалась старше самой Дианы!

Смотреть на это было невозможно, и она отвернулась, еле сдерживая слёзы. Сознавала, что для обычной соседки, постороннего человека, такая реакция являлась чрезмерной, но не могла с собой совладать.

Однако Азалия, похоже, была довольна произведённым эффектом. Взяла посетительницу под локоть и увлекла за собой, приговаривая:

– Теперь вы видите, дорогая? Пойдёмте, пойдёмте!

– Да, – прохрипела Диана, послушно следуя за ней и стараясь обуздать эмоции, чтобы не сказать и не сделать чего-нибудь лишнего. – Она выглядит очень… больной.

– И я о том же, – промурлыкала Азалия. – Девочка больна, ей необходим уход. Я вынуждена буду оформить опекунство, чтобы заботиться о ней… – Она на мгновение запнулась и договорила: – В полной мере.

Диане захотелось её ударить. Вместо этого она согласно кивнула, промолчала и направилась к выходу. Смертельно захотелось убраться отсюда, из-под прицела испытывающих взглядов. Вдохнуть полной грудью, умыться. Выпить. Кажется, дома есть красное вино.

В этом доме творилось что-то очень, очень плохое. Казалось, сам воздух пробирался под кожу, давил на неё. Запах стал просто невыносимым, и она испугалась, что её сейчас вырвет. Решив, что лучше всего говорить правду, постаралась как можно простодушнее взглянуть на Азалию и прерывисто проговорила:

– Пойду, пожалуй. Вы уж извините, но… Прямо не ожидала такой страсти.

– Понимаю. С непривычки это пугает.

Кажется, ничего не заподозрила.

– Да-да, вот именно – пугает! Девочка совершенно не в себе. Дай вам Бог терпения. И спокойствия.

– Дианочка, если что, я могу рассчитывать на вашу поддержку? – вкрадчиво проговорила Азалия.

– Безусловно, дорогая!

Вдова удовлетворённо кивнула. Жан, тенью маячивший на заднем плане, улыбнулся лисьей улыбкой. Диана попрощалась и выскочила на лестничную клетку. Дверь за ней тут же захлопнулась.

Она почти бегом спустилась на свой этаж и более-менее пришла в себя, только когда закрыла за собой все замки. И накинула цепочку, которой раньше никогда не пользовалась.

Глава 4

Диана долго отмокала в ванной и стояла под мощной струёй душа, стараясь смыть с себя запах, взгляды, слова – все ощущения той квартиры. Она больше не могла про себя называть её «Наилиной», как раньше. Потому что там не осталось никаких следов ушедшего друга. Сама не подозревая, она думала, как Карина: это место осквернено.

После ванны, закутавшись в тёплый махровый халат, прошла в комнату. Её била дрожь, хотя в квартире было жарко. Она надела шерстяные носки, открыла бар и достала бутылку вина. Налила себе полный бокал и выпила почти залпом. Прислушалась к себе, долила и снова выпила, уже медленнее. Стало чуть легче.

– Не знаю, что там происходит, но я это выясню! – вслух сказала Диана.

Выяснять и действовать следовало как можно скорее: Карина там долго не протянет. Удачно, что завтра суббота, можно спокойно заняться этим вопросом.

А сейчас – спать. Выкинуть всё из головы и постараться заснуть. Хотя с этим проблем быть не должно: спиртное всегда действовало на неё как снотворное. Веки тяжелели, ноги слабели, тело расслаблялось и стремилось принять горизонтальное положение.

Однако, постелив себе и забравшись в постель, она вдруг открыла глаза и вскочила, одним махом отбросив одеяло в сторону. Не давая себе задуматься и проанализировать свои действия, подошла к туалетному столику и залезла в шкатулку с украшениями. Большую часть того, что там лежало, она никогда не носила.