Цена жизни

Вообще-то вопрос был риторическим, так что мы отбросили все сомнения и начали подготовку к утренней вылазке. И это плохо, в смысле что действовать придется утром. От помощи стригоя я вынужден буду отказаться, и не только потому что днем он слабее, чем ночью. Нам нужны живые свидетели, так что видеть упыря в моей компании им не следует. К тому же не факт, что на место тайной базы Мыколе удастся добраться самостоятельно. Так что, потеряв один козырь, нужно срочно искать другие, причем не менее убойные.

Для начала я занялся транспортом. За последние полгода мы выпустили шесть аэрокатеров, один из которых сегодня ночью и сработал против своего же создателя. Суда были представлены в двух моделях — пассажирские и грузовые. Грузовиков мы собрали две штуки.

Почти весь этот флот я и собирался привлечь для нужд поисковой партии. В итоге мы должны получить двадцать посадочных мест, а если уплотниться, то и все тридцать. К штурвалам встанем я, Леха и Чиж. Они уже давно освоили этот вид техники, правда, в развлекательных целях, а не чтобы гоняться за бандитами.

Подняв посреди ночи Берендея, я ангажировал у него шестерых самых матерых шатунов, и это влетело мне в изрядную копейку. Затем, уже ближе к утру, мы наведались к ротмистру Савушкину. В отличие от его предшественника, с этим жандармом у меня сложились вполне нормальные отношения. Да и вообще он был приятным в общении — полностью соответствуя своей фамилии. Даже диву даюсь, как такой человек умудрился попасть в жандармский корпус, еще и выслужить немалый чин.

— Простите меня ради бога, Родион Николаевич, но боюсь, наш разговор не терпит отлагательств, — сразу перешел я к делу, едва увидев заспанное лицо Савушкина в приоткрытой двери.

Это мне еще повезло, что сегодня на энергетическом заводе дежурит его помощник.

— Слушаю вас, Игнат Дормидонтович, — кутаясь в халат и пытаясь стряхнуть с себя сонную одурь, сказал ротмистр. — Может, все-таки пройдете внутрь?

— Боюсь, на это у нас нет времени.

— Излагайте, — окончательно проснулся Савушкин.

— У меня намечается операция по захвату наркодельцов, и пройдет она в Топи.

— Лихо вы замахнулись, — удивленно поднял брови ротмистр.

— Поверьте, все это не ради забавы, — вздохнул я и, опережая очевидный вопрос собеседника, добавил: — Нужна ваша помощь, так как имеется подозрение, что мы можем столкнуться с ведьмой и ведьмаком. И чтобы спеленать их со всей надежностью, необходимы средства, доступные только вам.

— Ну и задачки вы ставите, дражайший Игнат Дормидонтович, — задумчиво произнес ротмистр.

Пару минут он и так, и эдак обдумывал возникшую проблему, а затем все же решился:

— Хорошо. Я и двое жандармов будем готовы через час. Куда прибыть?

— Вы знаете, где находится моя речная мастерская?

— Да, — кивнул Савушкин, — ходил туда присматриваться к вашей чудо-лодке, но уж больно дорога, зараза.

— Вот и покатаетесь по случаю, — обрадовался я, — а там, глядишь, и цена упадет до приличных величин.

— Договорились, — заулыбался ротмистр.

Ничего, я ему еще одноместный гоночный вариант покажу, а может, и подарю, потому что эта модель обещает быть не очень дорогой. Опять же для хорошего человека совершенно не жалко.

В какой-то степени я подставлял жандарма под свару с заоблачными покровителями Матюхина, но алиби у нас железное — кроме меня и Дмитрия Ивановича, никому и в голову не может прийти, что наркоторговцы и сатанисты хоть как-то связаны с пришлым чиновником. К тому же борьба с зарвавшимися ведьмаками и ведьмами, а также оборотнями и целым ворохом разнообразной нечисти — прямая обязанность сотрудников седьмого, «волшебного» отделения Жандармского корпуса.

Напоследок, уже в предрассветных сумерках, я решил еще раз положиться на так нелюбимого Бренниковым Авося и повел паромобиль к дальнему хутору дядьки Зоряна.

Зорян Аристархович Белецкий являлся уникальным человеком. Его одновременно можно назвать и бирюком, и шатуном, и ведуном, а может, и колдуном, но уж в этом он точно никогда не признается.

В предрассветных сумерках я решительно постучал в закрытые ворота бревенчатого частокола, защищавшего хутор бирюков. Народ здесь встает рано, так что вряд ли кого-то разбужу. Так оно и оказалось. Через открывшееся окошко на меня зыркнул недобрый взгляд:

— Кто такой? Чего надо?

— Видок Силаев к Зоряну Аристарховичу, — чувствуя себя мажордомом, провозгласил я.

— Он никого не ждет. — Судя по голосу, парень был достаточно молод.

— А ты пойди и спроси, ждет твой хозяин кого-то или не ждет. Тебе что, все его мысли и желания ведомы?

За воротами заворчали, но все же решили не рисковать.

Ждать пришлось минут пять, затем ворота открылись, и приземистый, но крепкий как дубовый пенек парень провел меня через двор в большой терем. Там, в обширной светлице, и дожидался незваного гостя дядька Зорян.

Этот тоже был из породы пеньков, но уже от столетнего дуба, и его молодая копия смотрелась на фоне отца жидковато.

— Чем мне благодарить богов за такого беспокойного гостя? — с непонятной интонацией спросил хозяин хутора.