Центророзыск. Испанское золото

Выход Новака завтра на улицу и посещение аптеки не только подтверждали его болезнь, но и были еще одним способом проверки его лояльности, а также могли выявить возможное за ним наблюдение, если филеры допустят малейшую ошибку.

— А теперь скажите, — Хатерворд задал еще один интересующий его вопрос, — у вас дома есть документы, могущие заинтересовать людей нашего профиля?

— Да, есть, — кивнул охранник. — Подробный план завода, схемы подземных коммуникаций, что-то еще.

— Зачем вы храните их у себя? Насколько мне известно, с учетом профиля вашего предприятия такая документация является секретной. Вы собирались ее как-то использовать?

Новак пожал плечами.

— Я об этом не думал. У каждого руководителя, да и не только у него, со временем дома скапливаются те или иные документы, материалы, заметки, относящиеся к работе.

— Как вас зовут?

— Анджей.

— Хорошо, Анджей. А теперь, чтобы закрепить наши договоренности, вы напишете обязательство о сотрудничестве с разведкой испанского народного фронта.

Кубарев вынул из портфеля, с которым сел в машину, купленную накануне деревянную доску для резки мяса и овощей, несколько листов бумаги, карандаш и протянул всё это Новаку. Тут же за его спиной вспыхнул свет карманного фонаря, луч которого уперся в канцелярские принадлежности.

— Пишите на немецком, — прозвучал голос с заднего сидения. — Обязательство о сотрудничестве. Ниже. Я, Анджей Новак, заместитель начальника охраны завода «Зброевка», добровольно обязуюсь оказывать любую помощь сотрудникам разведки испанского народного фронта с целью противодействия мятежникам генерала Франко и его союзникам в лице Италии и Германии. В подтверждение своих намерений я передаю в распоряжение испанской разведки… Теперь перечислите все документы, что у вас есть дома и включите те, с которыми вы знакомы по вашей работе, способные вызвать наш интерес.

На несколько минут в машине установилась полная тишина. Новак неторопливо писал, а когда закончил, тот же голос попросил поставить дату, двумя неделями раньше сегодняшнего дня, и свою подпись.

Лист с текстом обязательства чех протянул на заднее сидение, где оно было внимательно прочитано.

— А теперь, пожалуйста, расписку, — попросил ночной гость. — В тексте укажите, что за оказанные вами услуги в передаче информации и документов испанской разведке вы получили десять тысяч долларов.

Расписка с требуемым текстом вскоре тоже оказалась за спиной чеха, а на его колени упал небольшой сверток.

— Благодарю вас, господин Новак, эти деньги ваши, вы можете их забрать.

Не разворачивая бумагу, чех засунул сверток во внутренний карман пальто.

— У нас еще просьба. Сейчас вы поедете к себе домой и передадите вашему сопровождающему те документы, которые перечислили в обязательстве. Наш товарищ останется с вами. За его жизнь и безопасность вы отвечаете своей жизнью. Поймите нас правильно, мы вас не запугиваем, просто вы должны понимать реалии нашей совместной работы.

— Я это понимаю, и вы можете не беспокоиться, — ответил Новак.

— Мы в этом почти не сомневаемся, — Кубарев сделал ударение на слове почти. — Ваша информация будет проанализирована и учтена, и, скорее всего, ваша помощь еще понадобится.

— Сделаю всё, что смогу, — последовал ответ.

— Доброй ночи, — попрощался Кубарев, выходя из машины.

Где-то здесь недалеко, невидимый в глубокой темноте, стоял автомобиль, в котором сидели Дорн с Марвином. Получив световой сигнал от Гренча, оставшегося в машине Новака, они уже поняли, что вербовка прошла успешно. Теперь им следовало выехать на ратушную площадь, дождаться машину Новака и проследовать за ней до его дома, подстраховывая товарища и наблюдая за окном спальни хозяина квартиры.

Остаток ночи до самого утра Кубарев провел в планировании предстоящей операции с учетом информации, полученной от Новака. Он даже дважды за ночь выезжал в город, чтобы проверить свои выводы на местности.

Как и в каждом планировании, в предстоящей операции было несколько рискованных моментов и допущений, но никакая боевая операция не обходится без риска, и с этим приходится мириться. Был еще один непредсказуемый фактор — согласится ли Новак участвовать в операции, в которой ему отводилась одна из основных ролей?

Утром Василий сжег все нарисованные схемы и записи. Днем предстояло обсудить план со всеми участниками группы, и он надеялся получить еще одну-две хороших подсказки или обнаружение ими ошибки в его расчетах.

* * *