Цепь событий

Я умею ждать. Но как же ждать,Если жизнь не балует нисколько?Долго я училась не желатьНичего, что хочется, но колко.Научилась. И теперь боюсьО любви загадывать и благе.Это свойство наполняет РусьВ каждом отщепенце и бродяге.… Не раскрою тайны, хоть пытай —Чем, заветным, голову кружит мне.Хоть разочек согрешить мне дай,Господи, еще при этой жизни.…Вырвалось. Обратно не поймать.Дрогнул свет, надежду уличая.

Хорошо, что я умею ждатьНичего взамен не получая.

«В том классе, где глазастики грызут…»

В том классе, где глазастики грызутГранит наук, и половину – сгрызли,Жил мальчик, скажем, Сашею зовут,Иль девочка жила в каком-то смысле.Неважен пол и имя. ОдногоЕго гнобили: клички и подколы.Ребенок был последним, у когоБыл вообще отец из всей из школы,… В том смысле, что звалась его семьяНа редкость полной в личном деле Шуры.За это вот сироты-сыновья

Ребенка били после физкультуры.Не понимали классики они:Кто «слышишь, пилит» там, в лесу, дровишки,Кто «тятя, тятя, наши сети…» – ниодной ассоциации в умишке!Наткнувшись на подобное словцо,Вдруг замолкали в детской думе тяжкой.Одно сияло гордое лицо,Которое и били всей шарашкой.

«Рослое дитя иначе пахнет…»

Рослое дитя иначе пахнетИ другие вещи говорит,Учит про «Кащей над златом чахнет»И в Контакте на ветвях сидит.

Там, в Контакте, у него завязки,Словно рыба в море, входит в мир.А еще вчера сидел в коляскеИ любил овсянку и кефир.Лишь вчера младенчик, ангелочек,В бархатной одежке покупной,Он, краснея, пишет пару строчек —Коммент Маше, девочке одной.Пятиклассник. Первая влюбленность.Ужас и смятенье на лице:Под ногами холод и бездонность,Ждать чего в начале и в конце?Тихо плачу – есть такое свойство —Словно только что он стал ходить.

Это я от радости, не бойся:Сын впервые пробует любить.Это вроде запуска ракеты:Мол, «полет нормальный» в облака.Лучшая из класса Маша эта,И красивей всех наверняка!Взгляд телячий до сих пор у чада,Но теперь спокойна за него,И сама, как чумовая, рада,Что она прифрендила его.

Враг мой

Когда война закончилась, я в плач не бросилась, а, выдохнув устало, врага, который всё еще горяч, не замечая, мимо прошагала. Вот это вот победа и была, поскольку суть победы – безразличье. А то, что я к обедне умерла, так это дело девичье, девичье. Бывало, восставала, и не так еще испепеленная, и сдать я могла себя врагу, но этот враг вдруг видел, что на мне лежит проклятье: непобедимость.

– Чур меня, – шептал, и вожделея, и страшась бесстрашной любви моей.

А в облаках витал душистый запах битвы рукопашной. Кружились белых ангелов земли воздушные тела, узоры строя. Свои врата, снимая крюк с петли, моим подаркам открывала Троя. И полбеды, и полпобеды мне вменялись – пожинать утехи мира, порою так горчащие в слюне, как зернышко кофейное, как мирра.