Цепи грешника (СИ)

Я был доволен стечением обстоятельств. Приятно было видеть улыбки людей и слышать радостные голоса. Беженцы собирались в компании, рассказывали бородатые антеррские шутки, и смеялись во весь голос. "Оно того стоило" — подумал я. Сильнейшая усталость и несколько суток без сна не помешали мне порадоваться.

Машу разрешили вымыть в бане перед погрузкой и переодеть. Пусть в себя она не пришла, но ей точно стало легче.

Меня с Машей расположили в двухместной офицерской каюте. Мы лежали вдвоем на жестком матрасе, и я говорил с ней. Рассказывал, что случилось в трактире, и как я рад видеть ее живой.

Я знал, что она слышала меня.

Маша дышала тихонько, почти неслышно. Я слушал ее дыхание, и уснул, не справившись с усталостью.

Мне снился дом, в котором я вырос.

Снились друзья. Мы дразнили сторожей в детском саде. Долбились в дверь, и убегали во весь опор, с завидной ловкостью перелезая через забор. Так до тех пор, пока из-за угла не выезжала патрульная милицейская машина, и нас не разгоняли по домам. Почти никого не ловили. Попробуй поймать напуганного подростка, накачанного адреналином.

Потом приснилась мама. Она плакала, когда провожала меня на перроне. И Саша Гревцев провожал.

Я уезжал в Питер, прощался с домом, скорее всего навсегда.

Мама писала мне каждый день, присылая в "Ватсапе" ролики, где под веселую музыку показывали котов и котят в забавных ситуациях. Тогда это меня раздражало. Я, полный цинизма, вечно занятый, не видел в котах и глупой музыке ничего смешного.

Дурак. Это меня и сгубило. Лишило всякой человеческой радости. Я был так озабочен работой, что совсем не видел ни жизни, ни людей, которым делал больно.

Сейчас я бы все отдал за то, чтобы сидеть с Машей на диване в ее комнате на улице Декабристов, смотреть на забавных котиков под дурацкую музыку, и смеяться.

А потом мы бы взяли отпуск, и приехали к маме на пару недель, как простые люди. Мама бы налепила вкусных пельменей, мы бы наелись, и поехали на речку, купаться и загорать.

Я скучал по дому. Теперь скучал. Даже когда у меня появились миллионы, я совсем не ездил на родину, и не отвечал маме днями, раз в месяц отправляя ей по сто тысяч рублей. Каким жалким я себя чувствовал, поняв, что маме к черту не сдались эти деньги. И Маше не сдались. Если бы удалось понять это раньше — все было бы по другому.

Проснулся со слезинкой на щеке и чувством опустошения внутри.

Терпеть не мог сны, которые показывали, каким я был дураком.

* * *

Я поднялся по трапу и оказался на "верхней палубе", сощурившись от непривычного уровня освещения. Мы оказались в наполовину затопленной подземной бухте, в зев которой валастар с трудом просунул голову. Люди насытились, отдохнули, и выглядели счастливыми. Впереди была новая жизнь, с новыми правилами, и новыми условиями. Приемлемыми для людей.

— Не зевай! — меня задорно хлопнули по плечу. — Новый дом! — я обернулся, увидев затор, образовавшийся из-за меня. Пришлось отойти в сторону. — Спасибо, — произнес беженец, и зашагал к большой пристани.

Освещая дорогу карманными сапфирами, беженцы спешили по отвесной тропе вдоль надежной ограды, и скрывались в небольшом туннеле.

Машу я тянул на носилках, с помощью Уильяма, и за всю дорогу мы не проронили ни слова. Он понимал, что мне не до разговоров.

— Веселее, — с улыбкой произнес Ерион, попытавшись приободрить меня. — Вы дома. С ней все будет в порядке. Ее сейчас же доставят к целителю. Расплатишься потом. А пока иди к Галахаду. Он ждет тебя в Слезе Антерры.

— Слеза Антерры? — не понял я.

— Иди в город. Поймешь.

Я попрощался с Ерионом, но как-то неловко. Возникло чувство незаконченности, и думаю, это не последняя наша встреча.

Стоило мне увидеть Скид, из головы мигом вымело мысли. Размер подземного города потрясал. Он был выдолблен прямо в стенах огромной пещеры, и занимал все пространство снизу доверху. Людей на улицах бродила уйма, и мне невольно вспомнилась суета мегаполиса, частью которой я некогда являлся. Дома уютные, в окнах горел теплый комнатный свет, и жители, похоже, давно забыли, что такое страх перед ангелами.

Они просто жили. Смеялись, гуляли рядом с торговыми лавками, и казались беззаботными. После пережитого во владениях ангелов ада я понял, что пошлина в пятьдесят процентов — скромная цена за право быть здесь. В глубине города даже звучала музыка, и слышался одобрительный шум радостной толпы. Здесь царила атмосфера праздника, позволившая мне, наконец, испытать сладость внутреннего комфорта.

Слеза Антерры бросилась в глаза, и не мудрено. Сложно не заметить громадный сталактит, в котором построили настоящую крепость, что висела над городом словно слеза. Туда-то мне и нужно было, но прежде чем пойти к Галахаду, я решил прогуляться.

Приятно в кой-то веки увидеть процветающий город, а не прогнившие трущобы.