Цербер-Хранитель

А что там могло быть? Какая-то психотравмирующая ситуация, в результате которой дед поседел? Да запросто! На войне таких психотравмирующих ситуаций было сколько угодно! Бабе Соне тоже, судя по всему, досталось, но она почему-то нисколечко не изменилась и, со слов Ба, характер имела легкий и мягкий. Все, что Ба знала о прошлом своего отца, рассказала ей баба Соня. Ба однажды обмолвилась, что это были удивительные истории. Обмолвилась, но с маленьким Мироном ни одной из этих историй не поделилась. Разве только той, в которой рассказывалось об удивительной интуиции деда. Кажется, про вещие сны там тоже что-то такое было. Разумеется, в те стародавние времена коммунисту и инженеру-новатору видеть вещие сны не полагалось. Все это шло в разрез с линией партии и взятым на атеизм курсом. Наверное, потому ни прадед, ни баба Соня, ни Ба не делились этакими инсайтами, а предпочитали называть дедов дар интуицией.

Мирону от прадеда как раз и перепала интуиция. До недавнего времени он считал, что на этом все, но вот привалило новое счастье. Даже два! Вещий сон он уже узрел. И вот только что узрел еще и какую-то хрень, которую человек, менее просвещенный, назвал бы призраком дохлой собаки, а сам Мирон пока еще не определился с формулировками. Ему и без того теперь со многим предстояло определяться. И самый первый вопрос был одновременно волнующий и пугающий.

Не была ли удивительная дедова интуиция симптомом или предвестником душевного нездоровья? Если окажется, что была, то вот он и есть – отягощенный психический анамнез. Получите, уважаемый Мирон Сергеевич, и распишитесь! А если с душевным здоровьем у прадеда, и у него полный порядок, то получите, Мирон Сергеевич, другую проблему! Распишитесь в собственной уникальности и сверхспособностях.

А что? Потомственный колдун и целитель Мирон! Прекрасная реклама для какой-нибудь желтой газетенки. Можно с гастролями на Битву экстрасенсов. А можно баблишко на месте рубить, прямо в отделении. Раны можно зашептывать, диурез форсировать, сатурацию поднимать силой мысли. Мечта – а не способности!

Додумавшись до таких вот перспектив, Мирон окончательно приуныл. Человека науки в нем сейчас уверенно теснил какой-то средневековый человек, с такими же средневековыми представлениями о мироустройстве.

Когда до города оставалось всего пару километров, Мирон набрал номер Харона. С мироустройством у Харона тоже не все было ладно, он вон чуял дыхание смерти, но как-то умудрялся выкручиваться. Может и его, Мирона, научит смирению? Харон ответил после седьмого сигнала, считай, без задержки.

– Не спится? – спросил равнодушно.

– Дело есть, – буркнул Мирон, бросив быстрый взгляд на наручные часы. – Ты еще в конторе?

– Приезжай, – разрешил Харон и отключил связь.

Глава 9

На территории конторы царил идеальный порядок. Мраморная Персефона окинула Мирона неодобрительным взглядом. Живые человеки ей никогда не нравились. Исключением был только Харон.

– Доброго утречка, несравненная! – Мирон помахал Персефоне и, взбежав по гранитным ступеням, нажал на кнопку вызова.

У Харона все было по-взрослому, входные двери вот тоже открывались дистанционно. Открылись и сейчас, стоило только Мирону убрать палец с кнопки звонка. Он юркнул в полумрак холла, постоял, давая глазам привыкнуть к темноте, и решительным шагом направился в сторону технического крыла.

Харон, к облегчению Мирона, нашелся не в прозекторской, а в своем рабочем кабинете. Он сидел за антикварным письменным столом и изучал какой-то журнал. Краем глаза Мирон успел заметить, что журнал на английском, а изучает Харон статью о бальзамировании.

– У меня к тебе вопрос экзистенциального плана! – Мирон встал напротив стола. – Какова, на твой взгляд, вероятность наличия у меня психического заболевания?

Прежде чем ответить, Харон отложил журнал, окинул Мирона внимательным, ни секунды не насмешливым взглядом.

– При достаточно вдумчивой диагностике те или иные нарушения психики можно найти почти у любого индивидуума.

– И у меня? – спросил Мирон.

– У тебя нет. – Харон покачал головой.

– Почему?

– У тебя налицо все признаки крепчайшего душевного здоровья.

– Аж от сердца отлегло! – Он и в самом деле вздохнул с облегчением.

– А теперь ты мне скажи, что стало причиной твоих сомнений? Ты же не просто так явился ко мне в шесть часов утра?

– Я не просто так, я по делу. – Мирон вытащил из кармана листок, развернул его и аккуратно положил на стол перед Хароном: – Ты же у нас знаток мифологии. Скажи, что это за тварь такая? Лично у меня есть две версии! – Еще совсем недавно у него была лишь одна, но только что родилась вторая. – Это Цербер?

Во взгляде Харона появилась тень удивления.

– Это не Цербер, – сказал он твердо. – У Цербера все в порядке с головами. Второй вариант?

– Змей Горыныч?.. Я просто трехголовых больше не знаю.

– Он не похож на змея. Строение черепа и челюстей указывает на принадлежность этого существа к семейству псовых.

– А хвост у него чешуйчатый, как у рептилии. Змей Горыныч – это же рептилия? Ну, гипотетически.

– Гипотетически, да. Так твой вопрос лежит в плоскости гипотез?