Тщетный завтрак. Избранное. 1984–2014

В мазутной радуге закатвзойдет на хлипкие мостки,где в пачке сигарет «Дукат»есть избавление от тоски.И дрожь слабеющих сетейутихнет в трепетных руках.И руки жалобных детейсожмут пульсацию в висках.И милиционер с бомжомрассыплют бисер на газон.И в кислород как вор с ножомвлетит стремительный озон.Кто возгорание людейнаукой точной объяснит?Какой отъявленный злодей

преодолеет боль обид?Как популярный крепдешинза габардином встанет в стройпод шум автомобильных шинпроизведя самопокрой?Когда черемуховый цветсминает снежная сирень,то горя нет, и счастья нет,но длится яблоневый день.И незастывшая латуньтечет в расплавленную медь.И в месяц отпуска июньвселился розовый медведь.

Мама в августе

Бродит август по Даниловскому рынку,

залезает глазом в глиняную крынку,отражаясь в молоке, что подороже,вдруг на миг становится моложе.Закатившись тихо в заросли укропа,все лежит, почти что до ознобавспоминая о траве нездешних улиц,о цветных камнях в желудках куриц.Впрочем, мы с тобою тоже бродим,на лотках что-то знакомое находим.Будто это все когда-то было…Только мамка ко столу купить забыла.У тебя сегодня снова день рожденья.Георгины, эти страшные растенья,я внесу и в главной комнате поставлю,с ними вместе на всю ночь тебя оставлю.

Чтоб ты понял, горько плача под сурдинку:твое сердце, даже сердца половинкус той поры, как в первый раз его разбудят,охранять потом никто не будет.

Именинник

С пьянки-гулянки – в ночь по черному ходу,разбредаясь по лестницам, как на длинной дороге,аукаясь между собой, прислоняясь к стенкам,слушая разных друзей разговоры-звуки,склоняясь на миг над какой-нибудь жуткой бездной,жалеть, что не время исполнить арий заморского гостя,бренча стеклопосудою по коленкам,влачиться ко дну под тяжестью сумок-сеток,глядеть чересчур напряженно себе под ноги,различить, что на них до сих пор домашние тапки,

но в конце концов ты выбрался на природу,на дворик детских площадок, спортивных клеток,что давно уже кружишь по-над смешною поляной,не ищешь скамейки бросить усталые кости,не сгребаешь кусты акаций себе в охапки,на пути к качелям во тьму выпрямляя руки,что движешься по песочку, чудной до боли,переступая холодные тени огромных веток,что вспомнил много зряшного, а в итогеотозвался на голос: на птичий, на бесполезный,и теперь стоишь под какой-то звездой, без шапки,разминувшись со всеми, один на великой воле,подойдя к столбу-стояку, решив – деревянный,едва не плача, почуяв, что тот – железный.

Глазами Ванги