Цикл «Аратта»

Когда рыжий жрец издали увидел родовое обиталище саарсана, у него похолодело в животе, затем в руках и ногах, и спина покрылась липким потом. Он-то полагал, что крепость накхов в столице была угрюмым, малопригодным для жизни местом, — но лишь потому, что прежде не видел гнезда рода Афайя. Посреди стремительной реки, будто длинная, застрявшая в горле кость, торчала мрачная скала. По ней уступами почти до самой воды спускались недоверчиво глядящие на округу башни, связанные вместе высокими стенами.

— Надеюсь, добираться туда мы будем не вплавь? — глядя на несущиеся внизу в потоке клочья пены, со вздохом спросил он.

Ширам расхохотался:

— Нет, мы перелетим, как птицы!

— Боюсь, что я окажусь скопой.

— О чем ты?

— Когда рухну вниз, скажи всем, что я отправился ловить рыбу.

Саарсан дружески хлопнул ближнего советника по спине:

— Все будет хорошо. Тебе нечего опасаться.

Хаста хмыкнул:

— Я помню, ты мне такое уже говорил. Перед тем, как я лишился штанов под столичной твердыней накхов.

— Здесь у тебя будет сколько угодно штанов, — щедро посулил Ширам.

Нынче он выглядел радостным, как никогда. Должно быть, возвращение к родному порогу дарило ему отличное расположение духа.

— Я решил написать воззвание и отослать его во все большие храмы Аратты, — сказал он Хасте. — Чтобы знали, с кем и ради чего мы воюем. Ты составишь его. Да, когда будешь писать, одним из условий примирения упомяни прибытие сюда царевны Аюны. Народ Аратты должен знать, что я не просто правитель Накхарана, но и такой же зять покойного государя, как Киран. У многих это наверняка отобьет желание сражаться против нас… Нужно будет также упомянуть, что Киран захватил мою невесту, — это не добавит ему сторонников…

— Мы не знаем, где она, — попытался возразить его друг.

— Царевна могла искать убежища либо у своего дяди Тулума, либо у старшей сестры. Что помешает нам сказать, что Киран удерживает ее силой?

Рыжий жрец с сомнением покачал головой.

— И вот я еще о чем подумал, Хаста, — внезапно сказал Ширам. — До каких пор тебе еще ходить неоперившимся юнцом?

— Насколько я помню своего деда, он и на старости лет не имел перьев, — ответил жрец, насторожившись. — Что же касается юнца — не сочти за неуважение, но я, пожалуй, старше тебя.

— Не делай вид, будто не понимаешь, о чем я говорю! Теперь ты не просто какой-то жрец — ты мой ближний советник. А по нашим законам всякий мужчина, не имеющий жены, — юнец, будь он хоть согнут годами и сед. Как же все прочие накхи станут тебя уважать, когда ты станешь одним из нас? У меня есть несколько сестер, еще не обретших мужа. Я выдам одну из них за тебя.

— Это высокая честь! Но я, как ты верно сказал, жрец. Мне нельзя жениться, — ответил Хаста, с содроганием представляя себе выводок сестер Ширама, мало уступающих саарсану в свирепости нрава. — "Тот, кто живет с женщиной — служит женщине", — говорят в храме. А моя жизнь всецело отдана…

Ширам поднял руку, останавливая его:

— Твой бог Исварха всякий день поднимается в небеса и спускается за край земли. Неужто ты и впрямь думаешь, что он изменит свой ход, если ты наконец станешь настоящим мужчиной? Я не верю, что Исварха велел жрецам оставаться вечными мальцами. Уж скорее это придумали сами жрецы, чтобы гомон спорящих в храме жен не мешал им петь гимны! — Саарсан возвел взгляд к небу и лукаво добавил: — Может, ты расскажешь мне, чем таким занимается Исварха ночью, если поутру его лик выглядит таким разрумянившимся?

Хаста едва сдержал улыбку, стараясь во что бы то ни стало сохранять благочестивое выражение лица.

Ширам ухмыльнулся и заговорил снова:

— Накхини совсем не таковы, как взбалмошные и надменные женщины арьев. Впрочем, что мне тебе рассказывать? С одной из моих сестер ты уже познакомился.

— О ком ты говоришь?

— Ну как же, Марга. Она опекала тебя на совете вождей. Разве она не прекрасна?

Хаста поперхнулся:

— Сама кротость! Нежна, как весенний цветок…

Саарсан в недоумении уставился на советника:

— А, это ты шутишь. Конечно, Марга не станет щебетать подле тебя, как глупая пташка. Зато она будет защищать твою родовую башню и как должно воспитает твоих детей. Если ты будешь ранен в бою, она встанет над тобой с оружием в руках, не давая врагу тебя добить. Она излечит твои раны и будет править твоими землями, пока мы в походе. Она порадуется вместе с тобой богатой добыче, взятой в набеге, но никогда не станет выпрашивать подарки…

— Честно сказать, я бы хотел как-то обойтись без ран на поле боя, — пробормотал Хаста, запуская пятерню в свои буйные космы. — Даже если надо мной будут стоять все ваши девы…

Хвалебная речь Ширама во славу накхини привела его в крайнее замешательство. Какие дети? Зачем ему башня?! Разве что прятаться в ней от такой жены, как эта Марга…

— Мы отправляемся на войну, друг мой, — сказал Ширам. — А там бывает всякое.

— Кстати… — Хаста вспомнил еще кое-что. — Тебе придется объяснить сестре, что старшей женой у меня будет мохначиха.

— Это еще почему?

— Ты же не забыл о моей клятве? Я обещал Айхе провести с ней целый год. Я дал слово и не хочу гневить Исварху!