Цикл «Аратта»

— На реке под стеной скачут солнечные зайчики. Поймай одного из них! И я первый скажу, что твоя затея будет успешна.

Брови Каргая сошлись на переносице.

— Много на себя берешь, звездочет!

— Ты спросил — я ответил, — пожал плечами Хаста. — Невозможно поймать лису там, где она не водится.

Каргай покосился на ждущих его приказа бьярских воинов с луками. Не услышали бы слова чужеземца…

— Поедешь с нами! — подумав, рявкнул ловчий. — Если говоришь правду — будет тебе от меня почет и награда. А если твои слова пусты, как собачий вой, — я велю всыпать тебе столько палок, сколько звезд на небе! Умеешь держаться в седле?

— Не слишком ловко. Я не воин…

— Ничего. Сядешь за спину своему приятелю из столицы.

Хаста поглядел на вспыхнувшего Анила. Того явно бесила взятая воеводой привычка распоряжаться его судьбой, но он не мог сейчас спорить с Каргаем, разве что недовольно ворчать.

— Седлайте коней!

* * *

Целый день войско Каргая двигалось вглубь бьярских лесов. Впереди ехали разъезды, хватая и отправляя в обоз всякого, кто имел несчастье идти или ехать сегодня по здешним дорогам и тропам. Хаста, трясясь в седле за спиной недовольного Анила, то и дело ловил на себе косые взгляды — весть о его предсказании уже распространилась в воинстве Каргая. Но тут где-то в чаще закуковала небывало поздняя кукушка, и все заулыбались — ведь эта примета была самая добрая.

Когда начало темнеть, Каргай велел остановиться на поляне у лесного ручья и призвал в свой шатер всех сотников, полусотников и десятников. Когда Анил вернулся к себе, Хаста уже ждал его.

— О чем можно столько разговаривать? — нетерпеливо воскликнул он. — Мне уже пора уходить!

— Куда? — с недоумением спросил юный воин.

— Как это "куда"? В лес!

— Зачем?

— Погляди, солнце уже зашло, на небо возвращаются звезды! Семеро Мудрецов проснулись и смотрят вниз. Я должен приветствовать их с верхушки самого высокого дерева, какое найду.

— С дерева?!

— А затем предаться созерцанию прочих светил, — внушительно добавил Хаста. — Ибо они суть знаки, являемые богами миру смертных.

— Но разве снизу звезды не видно? — озадаченно спросил Анил.

Хаста поглядел на него с показным изумлением:

— Анил, ты ведь хороший охотник?

— Конечно, — расправил плечи молодой царедворец.

— Разглядишь ли ты оленя в пятистах шагах?

— На пустоши разгляжу, в лесу — нет.

— А сможешь ли попасть в него стрелой?

— Нет, и никто не попадет. Слишком далеко.

— Вот ты сам и ответил на свой вопрос. Чтобы видеть судьбы, нужно быть как можно ближе к небу. Иной раз не заметишь камешка — да и расшибешь об него лоб. Не углядишь самую маленькую звездочку, ошибешься в предсказании — и вся судьба наперекосяк!

— Надо же… Давай я пойду с тобой!

— Хочешь обучиться чтению небесных знаков?

— Шутишь? — засмеялся Анил. — Этому же годами учатся. Но в лесу — хищные звери. К тому же без меня тебя не выпустят дозорные.

Хаста посмотрел на него чуть добрее и с нарочитым вздохом сказал:

— Что ж, в твоих словах есть доля истины. А по дороге, если пожелаешь, расскажи, о чем вам поведал Каргай. Ибо может статься, что его наилучшие замыслы ведут нас в западню.

В лес они зашли не слишком далеко. Когда огни костров пропали за деревьями, Хаста поднял руку и с важным видом заявил:

— Здесь оставь меня. Я чувствую близость лесных духов. Они могут покарать всякого чужака, посмевшего без спросу зайти в их владения.

— А как же ты?

— Я постараюсь с ними договориться.

Он сделал с дюжину шагов вперед и прислушался — да, мальчишка остался позади. После истории у лесного озера Анил не горел желанием излишне любопытствовать, особенно когда речь заходила о бьярских духах. Теперь главное — не пропустить место встречи.

Хаста шагал, пристально вглядываясь в каждое дерево, чтобы в сумерках не пройти мимо знака. Вроде ничего примечательного… Хотя сосновая ветка с тремя шишками, положенная на вывороченный пень недалеко от опушки, указывала именно в эту сторону. Значит, надо смотреть еще внимательней.

Вот! Из дупла росшего на краю узкой прогалины дуба торчала молодая сосенка. Хаста подпрыгнул, ухватился за нижний дубовый сук, подтянулся и полез вверх.

Из листвы послышалось тихое шипение. Хасту очень раздражала эта привычка накхини давать о себе знать. Особенно учитывая, что отличить их шипение от настоящего змеиного было невозможно.

— Привет, — тихо проговорил он, надеясь, что беседует не с какой-нибудь местной гадюкой.

— Ты знаешь, что желтоволосый тащится за тобой? — послышалось из листвы.

— Я оставил его шагов за сто отсюда!

— Значит, он решил выследить…

— Не надо его убивать!

В голосе накхини прозвучала насмешка.

— Как скажешь.

Хаста раздвинул дубовые ветви и оказался на довольно широкой сиже, устроенной в развилке ствола. Марга удобно устроилась там, вытянув ноги и прислонившись спиной к толстой ветке. Ее глаза ярко блестели в сумраке.

— Какие вести? — спросил Хаста, устраиваясь напротив.

— На лугу у Спящего Бобра собирается уйма бьяров. Многие в личинах, нам было легко пройти. Ты не поверишь, кого они там славят… А это что?

— Пироги, — ответил жрец, протягивая ей сверток. — Утащил с вечерней трапезы…

— У нас есть еда.