Циклопы. Тетралогия

   - Нехило развернулся гад, - в итоге выразился Константиныч. - Решительно. - И подумав, произнес: - А этот Зиберт толковый парень, раз предусмотрел подобный поворот... Как думаешь, Миранда, ему Извеков - по зубам?

   - Не знаю, - честно покачала аккуратной головкой "леди полицейская". - Платон долгие годы проработал в поле, Зиберт - теоретик. Функционер из штаба аналитиков.

   - Но может быть это и хорошо? Может быть нам сейчас как раз и нужен такой вот умник, способный просчитать Платона?

   - В каком-то смысле - да, - невесело усмехнулась диверсантка. - Но в абсолютной оторванности Густава от полевых работ и кроется его ущербность. Он золотая голова. С черствой коркой на месте сердца. Зиберт никогда напрямую не сталкивался с людьми из прошлого, Лев Константинович, Борис Михайлович, он кабинетный деятель, вы для него..., простите, но - п о к о й н и к и.

   - Категорически? - пробормотал Потапов.

   - Без всяких исключений, - кивнула женщина. - Пучкова много лет моталась по носителям, они их чувствовала, видела живыми... Зиберт не имеет достаточных телепатических возможностей. Его никогда не допускали к активным мероприятиям...

   - А он к ним стремился? - перебивая, прищурился Потапов.

   Миранда усмехнулась:

   - Понимаю, к чему вы клоните, Лев Константинович. Вы уже пунктирно нарисовали портрет человека, мечтающего о работе в прошлом, но лишенного этой возможности. Мол, Густав потом и кровью поднялся до вершин, собственной головой вымостил карьерную лестницу, но всю дорогу чувствовал свою ущербность?.. И это в некотором смысле роднит его с разобиженным на департамент Извековым? поможет Густаву в поимке родственной души?

   - А разве нет?

   - Не исключаю, - не вполне, но согласилась диверсантка. - Вопрос в другом. Самый гениальный кабинетный тактик видит в передвигаемых по его приказу фигурках не людей, а пешки. Вы для него, простите, - давно сгнившее в могилах пушечное мясо.

   Лев Константинович исподлобья покосился на стоящего на страже Бориса.

   Хоть и заметно бледный Завьялов даже бровью не повел, когда их всех, включая близнецов, "гнилыми мертвецами" приласкали.

   - Что думаешь, Бориска?

   - Жду пока вы наговоритесь и иду будить Зою, - хладнокровно определился Завянь.

   - А что по существу?

   - А по существу буду решать - я. И Зоя.

   Когда за Борисом закрылась дверь, Лев Константинович собрал лицо в задумчивую мину, снизу вверх поглядел на стоящую напротив Миранду:

   - Как думаешь..., что это сейчас было, а?

   - Я думаю, что сейчас мы наблюдали смачный плевок на герб хроно-департамента.

   - А он - не перегнет?

   - Лев Константинович, я не могу вам рассказать, какая историческая роль была предназначена в неизмененном времени Борису Михайловичу. Но поверьте, на вершину списка хроно-личностей Борис Завьялов попал не как родитель Ивана и Марьи, а в связи с собственными заслугами.

   Зеленая лента на мониторе ноутбука не пожелала размотаться до конца.

   Зоя, не видя того, что происходит на экране, покорно сидела с нашлепками на висках, Миранда дважды запускала программу проверки - линия упрямо зависала в сантиметре от обрыва изображения.

   - Все в порядке, Зоя Павловна, - не обманув Завьялова, сказала террористка. Приняла от Зои проводок, быстро скатала его в небольшой клубочек... - Борис Михайлович, можно вас на пару слов?

   - Со мной что-то не так? - уловив сомнение в голосе Миранды, забеспокоилась жена Завьялова. Машинально нашарила на вороте кофточки крохотную пуговицу, вцепились в нее, затеребила...

   - Лев Константинович сейчас расскажет вам все, что произошло за эти часы, Зоя Павловна, - сдержанно произнесла Миранда без намека на сочувствие или беспокойство. - Теперь, зная, что вы свободны от чужого присутствия, мы можем разговаривать свободно.

   Лучшего доказательства, что все в порядке, пожалуй не изобрести. Зоя сложила руки на коленях и, глядя на Потапова, замерла в позе покорной юной слушательницы.

   Завянь и террористка вышли в коридор.

   - С вашей женой "поработали", Борис Михайлович, - отойдя от двери, негромко произнесла Миранда.

   - Ее пытались успокоить? подселили мозгоправа? - не паникуя, предположил Завьялов.

   Прилизанная белокурая головка отрицательно качнулась:

   - Не уверена. Если бы Зою Павловну пытались успокоить, то мы заметили бы это еще вчера. Но реакции Зои Павловны продолжают выражать напряжение. Я подозреваю, что ваша жена подверглась внушению. По сути дела она - свободна, но в ней до сих пор остается некое присутствие чужой воли. Увы, Борис Михайлович, но ваша жена подверглась кодировке.

   - Это точно?

   - Предположительно.

   - Мы можем как-то это проверить?

   - Да.

   - Так делайте!

   - Для этого мне необходимо внедриться в Зою Павловну, - мрачно, объясняя все и сразу, поговорила диверсантка.

   - Она не позволит, - с удивительным для недавнего себя спокойствием, констатировал Завьялов.

   - То-то и оно. А "подселяться" незаметно я не хочу. После всего, что с ней произошло, Зоя может почувствовать конкретно - м о е присутствие. А это разрушит едва наладившийся контакт. Вы сможете уговорить Зою на проверку?