Циркач срывается с каната

Ресторанчик был совсем маленьким — всего десять столов. Три из них были упрятаны за перегородки, а за остальными уже сидела неприветливая публика. Шеф заметил Журналиста, который о чём-то говорил с метрдотелем, а затем скрылся за одной из перегородок. Шеф оглядел посетителей и присоседился к двум дамам бальзаковского возраста, поскольку больше садиться было некуда. Дамы умоляюще посмотрели на него: «Дескать, сбрызни». Шеф развёл руками и сказал:

— Я ненадолго.

Небольшая сценка с микрофонами пустовала, а через колонки шло всё то же радио. Официантка предложила Шефу меню в кожаном переплёте. Не раскрывая его, Шеф произнёс:

— Сто грамм «Баккарди» и двести грамм апельсинового сока.

С его места была видна ровно половина зала и входная дверь. Перегородка скрывала Журналиста, но если бы он вышел, Шеф бы сразу это заметил. Закурив, он начал присматриваться к публике и с удивлением заметил, что это были в основном молодые мужчины в возрасте от двадцати до тридцати лет. Они сидели компаниями по два-четыре человека, при этом их столы не были перегружены тарелками и бутылками. Две дамы, чей интим нарушил Шеф, оказались единственными представительницами прекрасного пола в «Арабелле». Может, скоро появится и третья? Почему-то Шеф подумал о Марине, хотя все факты говорили против её появления здесь.

Оставалось уронить что-нибудь рядом с объектом и сделать своё дело. Шеф приготовил зажигалку, но завидев несущего ему заказ официанта, обернулся в его сторону.

В этот момент охранник ресторана посторонился, пропуская очень важную персону. Этой персоной был Ионов, зажатый двумя новыми телохранителями.

Шеф пропустил самое интересное, и поэтому не понял причину начавшейся заварухи. Трое текстильщиков Хана шустро выскочили из-за ближайшего ко входу стола, сжимая в руках газовые баллончики. Пять братков Ионова, которые сидели за разными столами в разных углах, тоже повскакали с мест, и их руки потянулись за оружием. Ещё трое текстильщиков, задачей которых было прикрыть троих первых, упали на пол и лёжа принялись вынимать пистолеты. Один браток, который сообщил боссу о прибытии Кислицына, запрыгнул на стол, чтобы всё видеть.

Телохранители и сам Ионов получили газом в физиономии, и одновременно с этим началась страшная пальба. Шеф сгрёб в охапку дам, и сам уткнулся лицом в пол. Братки уложили напавших на босса и растерявшегося охранника ресторана. Шальная пуля сразила официанта, и он вместе с подносом рухнул рядом с Шефом. Текстильщики, прячась за столы и стулья, старались вести прицельный огонь по браткам, засевшим за барной стойкой. То один, то другой браток вскрикивали, утыкались лицом в пол или падали на спину, примыкая к вышедшим из боя на время или из жизни навсегда. За грохотом выстрелов не было слышно ни воплей орущих от ужаса невинных людей, ни звона разлетавшихся вдребезги бутылок, ни стонов раненых.

Шеф начал потихоньку ползком продвигаться к столу, за которым сидел Журналист. Вдруг какая-то тень обрушилась на него — это упал изрешечённый браток, который, стоя на столе, положил аж двоих текстильщиков. Бой шёл с переменным успехом, но Шеф не решался достать свой пистолет и вступить в сражение на чьей-либо стороне. Ведь он понятия не имел, кто с кем воюет и по какой причине это делает.

Заползя за продырявленную в нескольких местах перегородку, Шеф увидел скуксившегося под столом Журналиста. Момент для прикрепления супермикрофона был идеальным — Шеф воткнул его остриём в ботинок и задвинул до упора. Где-то на неделю заряда хватит, а потом придётся повторять трюк.

Неподалёку корчился телохранитель Ионова. Шеф кое-как отпихнул его, схватил Журналиста за руку и стал пробираться к выходу. Стрельба не утихала, но количество выстрелов в единицу времени уменьшилось. Шеф даже и не пытался поднять голову, чтобы что-то разглядеть — это было смерти подобно. Журналист полз рядом, и Шеф постоянно тыкал его головой в пол.

Вдруг одна пуля просвистела совсем рядом — кто-то заметил уползающего и решил, что враг бежит с поля боя. Шеф понял, что пуля прилетела с правой стороны, расстегнул скрытую под кожаной курткой кобуру и вытащил «Иж-71».

Где-то далеко завыла сирена — значит, через полминуты в ресторан ввалится человек двадцать из группы немедленного реагирования, они и добьют всех оставшихся в живых.

— Встаём и бежим на счёт «три»! — прокричал Шеф, но Кислицын услышал только последнее слово.