Цивилизация рассказчиков: как истории становятся Историей

Меня заинтриговала не столько связь между Римом и Китаем, сколько само явление взаимосвязанности как фактор человеческой истории. Я обратился к другим примерам, и найти их оказалось нетрудно. Религиозные практики, предписанные к исполнению пророком Мухаммедом, как оказалось, имеют некоторое отношение к обретению европейцами магнитного компаса. Успешный поход сельджуков на Иерусалим в XII в. исторически связан с неурожаями в Скандинавии, случившимися несколькими веками ранее. Политика династии Мин в Китае поспособствовала успеху американской революции. Изобретение хлопкоочистительной машины, сделанное в США в XIX в., разрушило семейный уклад жизни в странах Тропической Африки. Этот список можно продолжать бесконечно.

Кажется, что даже десятки тысяч лет назад, когда люди жили, не подозревая о населяющем Землю множестве других человеческих племен, все они каким-то образом были объединены в обширную сеть. Опутывающая весь мир плотная сеть связей, которая служит метафорой современного общества, – это лишь новейшая глава истории, уходящей в прошлое как минимум на 40 000, а может быть, и на все 60 000 лет.

В своей книге я рассматриваю взаимосвязанность как красную нить, проходящую сквозь всю мировую историю, но при этом признаю уместность и иного взгляда на вещи. Несмотря на то что связи между людьми становятся более глубокими и запутанными, различия между отдельными группами сохраняются и даже усиливаются. Мы живем на одной планете, но во множестве разных миров. Мир, который нам, людям, видится как единое целое, – это лишь мир, который мы себе представляем, независимо от того, кто именно подразумевается под словом «мы». Всемирная история, которую, как нам кажется, мы знаем, на самом деле нарратив, созданный искусственно и ориентированный на некую общность людей. Существуют европоцентризм, исламоцентризм, синоцентризм и многие другие варианты нарративов. Их количество зависит от того, как много групп людей на Земле идентифицирует себя как «мы» и противопоставляет себя «другим». Любые два исторических нарратива могут описывать одни и те же события и при этом подавать их совершенно по-разному, поскольку форма нарратива зависит от того, кто ведет рассказ. Утверждать, что один из множества возможных субъективных вариантов всемирной истории и есть настоящая история, – все равно что говорить, будто одна из множества существующих карт отражает реальный мир.

В конце концов все сводится к форме нарратива. Конечно, историческая наука оперирует фактами, однако они, по сути, работают на нарратив. Когда мы пишем свою историю, мы изобретаем себя. Именно этим мы занимались в пещерах много веков назад, когда собирались вокруг очага и пересказывали детям истории, услышанные от своих предков, вспоминали совместно пережитые приключения, в корне изменившие наши жизни, спорили о том, кто из нас на самом деле завалил медведя, и делали выводы о смысле жизни, глядя на звезды, – когда древние смотрели в ночное небо, они видели не просто звезды, они видели созвездия. Они говорили: «Вон там медведь», а еще говорили: «Посмотри, это могучий охотник», их соплеменники кивали, и пока все члены группы видели медведя и могучего охотника, так оно и было.

Нам, современным людям, легко говорить, что никаких созвездий на самом деле нет. Действительно, созвездия существуют только в сознании людей, которые на них смотрят, но в таком случае всё, что мы видим, и всё, что мы знаем, в каком-то смысле подобно созвездию: оно есть, поскольку мы можем его наблюдать. Мы существуем как созвездия людей. Мы погружены в созвездия идей. Мы живем во вселенной созвездий, которые сами составлены из созвездий. В социальной вселенной созвездия совершенно реальны.

Социальные созвездия, или общности, формируют намерения и задают историческую повестку: страны, семьи, империи, нации, кланы, корпорации, племена, клубы, политические партии, союзы, соседские сообщества, социальные движения, банды, цивилизации, школьные группировки – все это общности. Они не существуют вне рамок культуры. Могучий охотник при ближайшем рассмотрении распадается на случайно расположенные отдельные звезды. То же относится и к социальным общностям. Клан, страна, движение, банда – приглядитесь к любой из этих групп повнимательнее, и вы увидите только отдельных людей с их идеями.