Цивилизация в переходное время

210 Правда, в последние годы студенческие браки участились. Отчасти это связано с психологическими изменениями в современном мировоззрении, а отчасти – с распространением средств контрацепции. Психологические изменения, обусловившие, среди прочего, феномен студенческого брака, являются, по-видимому, следствиями духовных потрясений последних десятилетий; истинного значения этих потрясений мы еще не в состоянии осознать. Скажем кратко: в результате всеобщего распространения научных знаний и научных принципов мышления изменилось само представление о любовной проблеме. Научная объективность позволила сблизить воззрения на человека как высшее и священное существо и как существо природное; тем самым Homo sapiens

занял отведенное ему место в естественном порядке мироустройства. Эти изменения можно трактовать как интеллектуально, так и эмоционально. Здесь непосредственно затрагиваются наши чувства. Человек ощущает себя освободившимся от уз метафизической системы и от тех нравственных категорий, которые характеризовали средневековое мировоззрение. Табу, опиравшиеся на исключение человека из природы, больше не действуют, а моральные суждения, которые в конечном счете всегда восходят к религиозной метафизике, утратили свою силу. В рамках традиционной моральной системы каждый прекрасно знает, почему брак считается «правильным» и почему любая другая форма любви подлежит осуждению. Однако вне системы, на игровой площадке и поле битвы природы, где человек воспринимает себя как наиболее одаренного представителя обширного семейства животных, приходится искать новые ориентиры. Утрата привычных мерил и ценностей ведет сначала к моральному хаосу. Все доселе признанные формы поведения подвергаются сомнению, люди начинают обсуждать то, чего долгое время чурались вследствие нравственных предрассудков. Они смело и дерзко изучают действительность, испытывают непреодолимую потребность накапливать опыт, познавать и понимать. Наука взирает на мир без страха и сомнения. Она не боится заглядывать в сумрак морали и в грязные закоулки души. Современный человек больше не желает довольствоваться традиционным суждением; он должен твердо знать, что, как и почему. Этот духовный поиск ведет к созданию новых мерил ценности.

211 К их числу принадлежит оценка любви с точки зрения гигиены. Благодаря более откровенному и объективному обсуждению секса осознание чудовищной опасности, исходящей от венерических болезней, сделалось широко распространенным. Обязанность следить за своим здоровьем вытеснила чопорные страхи прежней морали. Но этот процесс нравственного оздоровления еще далек от того, чтобы общественное мнение согласилось мириться с гражданскими мерами по борьбе с венерическими болезнями (хотя аналогичные меры применяются против других заразных заболеваний). Венерические болезни до сих пор считаются «неприличными», в отличие от оспы или холеры, которые морально допустимо обсуждать в гостиных. Без сомнения, нынешняя щепетильность в этом отношении покажется смешной в более просвещенную эпоху.

212 Широкое обсуждение сексуальности выдвинуло на передний план общественного сознания исключительную важность полового влечения в разнообразии его психических проявлений. За последние двадцать пять лет немалый вклад в изучение этого вопроса внесло столь охотно осуждаемое обществом психоаналитическое движение. Сегодня уже невозможно спрятать важнейшее психологическое значение секса за дурной шуткой или за какой-либо формой морального негодования. Люди начинают рассматривать сексуальность в ряду общих человеческих проблем и обсуждать ее с той степенью уважения, каковой она, несомненно, заслуживает. Вполне естественно, что в результате многое из считавшегося ранее бесспорным ныне подвергается сомнению и пересматривается. Например, мы усомнились в том, что официально принятая форма сексуальности является единственно возможной с точки зрения морали; также мы усомнились в том, нужно ли и далее осуждать все прочие формы. Доводы «за» и «против» постепенно теряют свою нравственную резкость, в обсуждение вторгаются практические соображения, и мы наконец начинаем понимать, что узаконенный, если угодно, секс не является eo ipso[103] залогом морального превосходства.