Цвет надежды

— Почему не сообщил? — Люциус шагнул в комнату, обходя сына и прерывая эту непонятную Гермионе игру — кто кого пересмотрит. Его вопрос прозвучал буднично и монотонно. Впрочем, это даже был не вопрос, а, как показалось Гермионе, скорее утверждение того, что сын допустил оплошность, и отец это заметил. Драко Малфой промолчал, видимо, согласившись с оценкой Гермионы.

— Пахнет женскими духами… — глядя в окно, проговорил Люциус, — чем-то легким и манящим. Надо будет поинтересоваться у Блез. Она ведь заходила к тебе, а нам ничего не сказала.

— По-видимому, ей не понравился визит, — осторожно проговорил Малфой. — Мы поспорили.

— В последнее время ты слишком много споришь.

Гермионе показалось, что в этих словах прозвучала угроза.

— Что поделать? Переходный возраст, депрессивные метания… — начал перечислять Драко. Он по-прежнему стоял у открытой двери, не сводя глаз со спины отца.

— Мой сын — странный человек, — слегка удивленным голосом перебил его Люциус, отправив эту фразу в темноту за окном. — Иногда кажется, что…

Что кажется Люциусу Малфою, так и осталось загадкой, потому что в этот момент из коридора раздался голос, похожий на шипение змеи. Оба Малфоя резко обернулись. Причем Люциус склонил голову в почтительном поклоне, Драко же несолидно шарахнулся в сторону. Из коридора послышался смех. Гермионе стало еще хуже. Даже мысли о том, что Гарри хотя бы в эту минуту не угрожает опасность, оказались очень слабым утешением. Она с безумной надеждой смотрела на худощавую фигуру светловолосого юноши в противоположном конце комнаты. Странно, но в этот момент Гермиона отчетливо поняла, что ее жизнь в его руках. Она думала об этом с того момента, как узнала, в чьей комнате судьба уготовила ей приют. Но тогда опасность была скорее номинальной. Гермиона понимала, что Драко Малфоя можно как-то уговорить, упросить, что-то пообещать, несмотря на то, что он опустил ее с небес на землю, дав понять, что она не представляет для него никакого интереса. Но он мог выставить какие-то условия. Не знаю — проигрывать Слизерину все квиддичные матчи… Дурацкая мысль… Но Гермиона верила, что с ним возможно будет договориться. Ведь он был пусть необычным, но все же подростком. У него еще не было жажды убийства, порабощения. Почему-то Гермиона в это верила. И так получилось, что теперь только он был ее спасением. Смешно, но здесь, вдалеке от Хогвартса, когда она осталась совсем одна, Враг стал дороже и ближе. Просто он был хорошо знаком, он был родным, если хотите. Последней ниточкой, соединяющей с привычным миром. И Гермиона, затаив дыхание, вглядывалась в этот до боли знакомый силуэт.

Тем временем Драко Малфой пришел в себя. Он вежливо склонил голову и произнес:

— Добрый вечер!

Слыша его ровный и спокойный голос, сложно было представить, что еще пять минут назад он, как ошпаренный, отскочил от двери при виде гостя.

— Что меня всегда забавляло в твоем сыне, так это его хорошие манеры в любой ситуации, — обратился голос к Люциусу.

— Я очень старался, мой Лорд, — ответил тот.

— По-моему, он старался еще больше.

Фраза повисла в наэлектризованном воздухе комнаты.

— Сегодня великий день, Драко, — обратился тот же голос к юноше, — для тебя и твоей матери.

Малфой-младший вскинул взгляд на отца, а голос продолжил:

— Где, кстати, Нарцисса? Или она тоже забыла сообщить о прибытии?

— Она ждет вас в библиотеке, мой Лорд. Все будет готово, как вы прикажете.

— Сегодня Великий День! — повторил голос. — В честь этого ты можешь о чем-нибудь меня попросить, Драко.

Люциус Малфой весь подобрался. Гермиона тоже перестала дышать. Шанс?

— Я не был в поместье около двух месяцев, — начал Драко тихим голосом, — и хотел бы провести сегодняшний вечер с Нарциссой… мой Лорд.

Гермионе показалось, что последнее обращение, как и преклонение головы, далось ему с трудом.

— Это невозможно, — резко сказал Люциус, — ты не ведаешь, о чем просишь. Ты хочешь нарушить…

— Люциус… — голос прозвучал спокойно, но Люциус тут же покорно умолк, ограничившись попыткой просверлить сына взглядом.

— Необычная просьба для семнадцатилетнего юноши. В этом возрасте ты должен стремиться проводить время с подружками. Тем более, что далеко ходить не нужно — очаровательная мисс Забини находится в замке. Ты же предпочитаешь… Поистине, твой отец прав, Драко. Ты странный человек. Будем надеяться, что твое желание продиктовано глупыми сантиментами, а не каким-либо умыслом. Люциус, я дарую эту ночь твоему сыну. Мы же пока сможем вернуться в подземелье.

— Этот такая честь… мой Лорд, — жесткий взгляд в сторону сына.

— Благодарю, мой Лорд.

— Всему виной моя доброта, — послышалось из коридора, и удаляющиеся шаги возвестили об отбытии гостя.

«Доброта! А у этого их Лорда есть чувство юмора!» — подумалось Гермионе. Ее взгляд замер на юноше. Если бы Гермиона не следила за ним так пристально, до рези в глазах, то не смогла бы заметить, как расслабились его плечи после слов Волдеморта.