Цвет страха

– Все это – дурное влияние американских фильмов, которые давно уже следовало запретить.

– Кроме фильмов Джейри, разумеется.

– Само собой, – рассеянно произнесла Доминик.

Директор поднес глаз к свету, внимательно его разглядывая.

– Интересно, как включают эту штуковину?

– С тыльной стороны есть отверстие.

– Полагаю, она должна откликнуться на электрическое воздействие.

Директор вынул из телефонного аппарата шнур, снял изоляцию и принялся скручивать жилы, пока провод не стал достаточно тонок, чтобы проникнуть в маленькое отверстие.

– Стоит ли? – спросила Доминик.

– Я закрою глаза. Кажется, вы сказали, что свет не оказывает на вас влияния?

– Oui.

– Какого цвета был этот импульс?

– Откуда мне знать? Все цвета кажутся мне серыми.

– Да-да, конечно.

– Но только не розовый. Розовый цвет вызывает положительную реакцию. Даже грубые американцы становятся вежливыми и человечными. Цвет, излучаемый этим устройством, вызывал у них рвоту.

– А какой цвет вызывает рвоту?

– Для меня все цвета серые, – напомнила женщина, пожимая хрупкими плечами.

Директор поморщился.

– Я непременно закрою глаза, – пробормотал он и начал запихивать провод в отверстие прибора, похожего на кусок грязного льда.

Некоторое время медная проволока поворачивалась внутри, издавая царапающие звуки, но пару секунд спустя послышался легкий щелчок. Сероватый белок глаза вспыхнул, а черный зрачок, казалось, взорвался.

Это было последнее, что увидел директор ОВБ сквозь стиснутые веки. Вспышка была ярко-зеленого цвета. Она вонзилась в сетчатку глаз директора, словно блеск мириадов сверкающих кристаллов изумруда.

Содержимое его желудка хлынуло в горло.

* * *

Директор ОВБ очнулся на следующий день.

– Vert[24]

... – простонал он.

– Э?.. – отозвался чей-то голос.

– Зеленый. Цвет рвоты – зеленый.

– Скорее, чуть желтоватый.

– Зеленый... – простонал директор.

– Но я сама вытирала рвоту с вашего лица, mon Directeur.

– Я имел в виду цвет, вызывающий рвоту, – ответил директор и, распахнув глаза, лихорадочно зашарил взглядом по комнате. Над ним тотчас склонилась Доминик Парилло. – Где я? В больнице?

– Под чужим именем. Ваше здоровье вне опасности.

– Расскажите мне, что случилось?

– Электронный глаз вспыхнул, вас стошнило и вы упали лицом в свой обед. По-моему, это были улитки.

– Улитки, и очень хорошие. А свет был зеленый. Ужасный!

– Электронный глаз уже изучают. Это лазер.

– Ш-ш-ш!

– Я хотела сказать, «источник индуцированного излучения». Наши специалисты заставили его светить розовым, зеленым, красным и желтым. Все эти цвета оказывают на нервную систему очень сильное воздействие.

– Я сам испытал его на своей шкуре. – Ренар уселся в постели и добавил: – Умираю с голоду.

– Хотите грушу?

– Merci. – Директор протянул руку, взял плод и, увидев, что он зеленый, начал медленно оседать на подушки.

– Что случилось?

– Она зеленая! Уберите! Она зеленая!

– Я должна идти. Меня направляют в Кляксу.

– Зачем?

– Там видели двух американских агентов. Подозревают, что это те самые люди, с которыми я встречалась в Нечестивых Штатах. А я – единственный работник ОВБ, не подверженный воздействию зловещего глаза.

– Где этот ужасный orbe[25]?

– Я не имею права сказать вам, где он находится. Этот запрет продиктован соображениями национальной безопасности.

– Тогда молчите, – отозвался директор и накрыл голову подушкой, чтобы не видеть зеленую грушу, которая стояла на прикроватном столике, словно сердитый Будда со вздутым животиком и напоминала о желудочных коликах.

Глава 22

Аллозавры выскочили из леса, словно перепуганная стайка ощипанных цыплят. Они были ярко-желтого цвета.

– Теперь я знаю, что это за место, – сказал Римо.

– Ну и?..

– За основу этого аттракциона взят нашумевший фильм «Парк юрского периода», который вышел на экраны пару лет назад.

– Что такое «юрский период»? – спросил Чиун.

– Одна из тех долгих эпох, в течение которых землю населяли динозавры.

– Я предпочитаю свою эпоху. – Кореец фыркнул. – А эти бестии, похоже, очень голодны.

– Машины-то? Они нас не съедят. Самое худшее – вырвут зубами кусок мяса и выплюнут.

– Что ж, мысль неплохая, – отозвался Чиун, протягивая руку к неподвижному тираннозавру. Изогнутые ногти мастера Синанджу вонзились в толстую пластмассовую шкуру и выдрали из шоколадно-бурой груди чудовища пучок проводов и деталей.

Потом Чиун повернулся и, как бы никуда не целясь, метнул провода в сторону приближавшихся аллозавров.

Пучок с тихим свистом описал плавную дугу и врезался в вожака, снеся ему голову.

Зверь продолжал мчаться, по-птичьи подпрыгивая на ходу, и сослепу загородил путь двум другим.

В результате столкновения механических тварей ничего особенного, если не считать эффектного зрелища, не произошло; живые аллозавры, вероятно, не натыкались бы друг на друга, но эти твари были роботами. И даже когда их конечности переплелись, они продолжали бежать.

Ноги с металлическим скрежетом стали рваться на части, и чудища повалились на пластмассовую траву, рассыпая вокруг осколки механизмов и электрические искры.