Цвет. Захватывающее путешествие по оттенкам палитры

Причина этого исчезновения была не в том, что синий цвет внезапно стал плохим – совсем наоборот, он никогда не был так популярен, как в то время, – а в том, что другие Индии начали выращивать его и смогли делать это дешевле и лучше. Скорее всего, европейские торговцы нашли способ обойти запреты на импорт индиго, но у него нашлись и другие хитрости в рукаве. Небесно-голубая краска не имела никакого отношения к небу – зато имела дело с пылью. Сажа и пыль были почти такого же цвета, как индиго, и, если покупатели не были достаточно внимательны, они обнаруживали, что их «ниль» (на санскрите) стоит куда меньше, чем они думали. В этом не всегда были виноваты производители индиго, некоторые фальсификации происходили случайно, но к XVII веку индийское индиго приобрело дурную репутацию из-за примесей. Были и другие причины перестройки промышленности – экономические. Ирония судьбы заключается в том, что англичане начали называть этот краситель «индиго», а не «ниль», лишь когда поставки из Индии замедлились. На самом деле, если бы краску собирались переименовать в XVII веке, ее следовало бы назвать «карибиго».

Французы начали производство индиго в Вест-Индии, на островах Санто-Доминго (ныне Гаити), Мартинике и Гваделупе. Климат там был идеальным для индиго, но он не являлся единственной причиной успеха. Индиго – это культура, принесшая много страданий, потому что в основе производства чаще всего лежал принудительный труд. В Вест-Индии это означало рабов. И таким был подход не только у европейцев. Рабы-йоруба, работавшие на плантациях Вест-Индии, возможно, хорошо знали процесс выращивания индиго в родных деревнях в Западной Африке: там тоже выращивали это растение примерно в течение тысячи лет или с тех пор, как его ввезли арабские торговцы; и там индиго тоже растили рабы. Индиго выращивали в честь бога грома и молнии, и даже сегодня нигерийские йоруба славятся своими тканями, окрашенными индиго.

К 1640-м годам карибский индиго затмил индийский: в 1643 году губернатор Ост-Индской компании[219] назвал конкурирующий французский продукт «вводящим в заблуждение и контрафактным», хотя, конечно, реальной проблемой для него было то, что тот товар как раз был довольно хорошего качества. А потом все изменилось. К 1745 году англичане уже вступили в войну с французами, и французы перестали поставлять синюю краску. Английское адмиралтейство начало искать новых поставщиков в другом месте. И чего они никак не могли ожидать, так это того, что их проблемы с поставками будут частично решены небольшим производством, начатым несколькими годами ранее девочкой-подростком, росшей без отца, с больной матерью, и самостоятельно решавшей проблемы с саботирующими работу наемными работниками.

Элиза Лукас – примечательная фигура в истории индиго. Она родилась в Антигуа, где ее отец служил офицером в английской армии. В 1738 году, когда ей было пятнадцать лет, она, ее родители и сестра Полли переехали в Чарльз-Таун, который Элиза радостно описывала в письмах как «самый веселый» город в Южной Каролине (город старательно поддерживал свою репутацию: именно там в 1920-х годах был изобретен скандально известный чарльстон). Семья планировала возделывать три плантации, унаследованные от деда Элизы, и начать новую жизнь вдали от полей сражений. Однако в 1739 году подполковника Джорджа Лукаса призвали обратно на Антигуа, поскольку там шла подготовка к неизбежному, как все понимали, столкновению с испанцами. Мать Элизы была больна или, по крайней мере, крайне истерична, но отказ ее супруга от воинского призыва мог быть расценен как предательство, поэтому он оставил Элизу за старшую в доме. Отец и дочь будут часто писать друг другу, их письма станут частью наследия Америки, но они никогда больше не увидятся – Джордж умрет восемь лет спустя, находясь в плену во Франции, а Элиза станет одной из самых знаменитых женщин в истории первых американских поселенцев. Отчасти это объяснялось тем, что она была матерью важных политиков раннего периода своей страны – Томаса и Чарльза Котсуорт Пинкни. Но индиго также сыграло свою роль.