Цветик

-Баба Тоня, как там Гусь и гуси? - этот вопрос задавался ребенком постоянно, как и следующий: - Когда ты к нам приедешь?

-Скоро, Минечка. Вот детки в школу ходить перестанут, начнутся каникулы, и я приеду!

-Правда-правда? Тогда я тебя встречать приду, и в садик ходить не буду!

Авер волновался за призыв, но люди, работающие в военкомате, этих призывов провели немалое количество, для них все было привычно, и Саша понемногу успокаивался. В военкомате заметно оживилась жизнь, Щелкунов, резковатый мужик, выразился просто:

-Капитан как камень, брошенный в нашу стоячую воду, круги вон какие пошли, призыв пройдет, опять что -нибудь придумает. А и хорошо!

После первых игр почти у всех появились идеи, как разнообразить состязания, Саша велел всем записать свои предложения и отдавать Щелкунову.

Неожиданно в военкомат вместе с Егоровым приехали пять афганцев:

-Товарищ капитан, а почему бы на недальнем пустыре не сделать полосу препятствий, ну, не совсем как в армии, но похоже? Всем будет польза - и призывникам, и пацанам помоложе - интересно и полезно, в армию пойдут не слабаками и хлюпиками, а нормальными мужиками.

А Егоров добавил:

- И для нас - колясочников, уголок сделать, ноги не ходят, но руки-то здоровые, можно и штангу потягать, чем прокисать или нажираться до поросячьего визга!

- С Вас, товарищ капитан, согласование с руководством, ещё увидите, типа стройки века получится... пацаны, они ж любопытные, до темноты будут там зависать. Вы только выбейте добро, а мы с удовольствием поможем!

- Ух, как вы меня порадовали, ребята!

-Товарищ капитан, мы ж в какой-то мере все теперь братья-афганцы.

А вечером Авер, рассказывая Альке про их идеи, задумчиво сказал:

-Аль, хочется всем уделить внимание. Вот закончим с призывом, хочу проехать по всему району, посмотреть, что и как, да и навестить надо матерей ребят, трое погибших у нас в районе.

-Авер, ты у нас самый лучший!

-Да, папочка. Ты самый-пресамый!

-Иди сюда, подлиза хитренькая! Подлиза, удостоенная серьезного внушения за хулиганство в садике, надутая и бурчащая что-то себе под нос весь вечер, мгновенно оказался у папы на коленях. Начались обнимашки, наутро же оказалось, что Мишук бурчал не зря, хулиганил не он, воспитательница не разобралась - Минька, наоборот, заступился за девочек, за что вечером удостоился от папы похвалы и извинения за неправильную информацию.

Вот так и жили два Авера, честно признавая свои ошибки и проделки. Алька же привыкла, что у сына папа - самый высший авторитет, не ревновала и не обижалась, наоборот, сама частенько присоединялась к их "серьезным разговорам". Папа и сын обожали слушать "мамины часики в животе" - как выразился Минька, когда под его ладошкой впервые застучали часики. И малышок всегда начинал шевелиться, словно слыша, что мужики положили большую и маленькую ладошки на мамин подрастающий животик.

В конце июня уезжали югославы и немцы, расставались тяжело, все привыкли за три года к ним, даже у немцев были растроенные, печальные лица, а про югославов и говорить нечего. Валюха держалась из последних сил, но все-таки они с Алькой всплакнули, у Драгана тоже глаза были на мокром месте. Провожали их торжественно, было много пожеланий, объятий и слез.

Приехала баба Тоня, весь июль они с дедом и Мишуком провели в Медведке, Васька свозил их с мамкой Алькиной несколько раз за малиной и черникой. Баба Тоня круглыми глазами смотрела на невысокий малинник усыпанный спелыми ягодами, и с огромным удивлением набирала за небольшое время полное ведро:

-Вот это, да! Ведрами до этого собирать не доводилось!

Мамка таскала её на недальнюю Койву, где по теневым берегам росло много черной смородины и жимолости. И опять баба Тоня изумлялась, она была уверена, что смородина - только садовая ягода. И были у них заготовки варенья и компотов, по выходным к ним пыталась присоединиться и Алька, но мамки дружно выгоняли её с кухни.

-Нечего тут с пузом мешаться, идите вон прогуляйтесь на карьеры, искупайтесь, грибочков наберите. Карьеры, оставшиеся после разработок добычи алмазов в пятидесятых годах, постепенно заполнялись водой, и местные все лето купались там. Протекавшая по поселку речушка Полуденка была на самом деле курам по колено, а по верху карьеров, среди сосенок, всегда было много маслят и подосиновиков.

Набрав по ведру отборных небольших грибов, Аверы сворачивали на карьер, где Авер долго плавал, Алюня же бродила по краю, мочила ножки и любовалась своим мужем. Шрамы его заметно побледнели, он немного нарастил мяса.

-В годы войдет, будет совсем хорошим, - говорила мамка, - а и сейчас зять у меня...