Цветочки Александра Меня. Подлинные истории о жизни доброго пастыря

Позднею ночью нам светит луна,Сказочным светом природа полна.Тише, о, тише… Не надо кричать:Звёздочкам маленьким хочется спать.Тихо деревья листочки повесили,Словно вуалью тропинки завесили,

Ветер их нежно и сладко баюкает.Дятел большой уже носом не стукает… —

и прочие, основанные на его высказываниях.

О. Иеракс захватил с собой богослужебные книги и, облюбовав одну светлую безлюдную полянку, совершал там доступные в этих условиях богослужения.

Мы брали с собой термос, кое-какую закуску и устраивали завтрак. Алик забирался ко мне на колени и свёртывался клубочком, как котёнок.

– Алик, ты мне делаешь больно, – взмолилась я.

– Ты потерпи немножко,

– возразил он. – Мне так хорошо, как в гнёздышке. – И наконец изрёк: – Я сам не знаю, почему я так в тебя влюбился…

Подошёл праздник Успения Божией Матери. Мы все собрались на излюбленной полянке. Прочитали дивный канон «Да провождают невещественнии чинове небошественное в Сион Божественное тело Твое…»

О. Иеракс начал читать акафист. Молоденькие берёзки стояли вокруг, как свечи, лёгкий ветерок колыхал травинки. Вдруг на одном из деревьев зашелестела крона, и из кудрявой листвы высунулась любопытная мордочка рыженькой белочки и некоторое время рассматривала нас, потом она быстро спустилась на землю и застыла под деревом, как бы прислушиваясь к словам песнопения. Она довольно долго пребывала в таком положении, и мы затихли, боясь спугнуть доверчивого зверька. Потом снова взбежала на дерево и долго ещё качалась на ветвях.

Говорили, что после нашего отъезда, когда приехал отец Верочки, дядя Яша, как называли его, Алик безошибочно привёл его на нашу полянку и сказал: «Вот здесь мы все сидели, и нам было очень хорошо. Как жаль, что тебя не было с нами…» Алик очень любил дядю Яшу. Когда были назначены выборы в Верховный Совет и по их округу кандидатом выдвинули профессора Бурденко, он сказал матери: «Ну и голосуй за Бурденку, а я буду голосовать за дядю Яшу». Но он знал, что есть вещи, о которых и с дядей Яшей говорить нельзя.

^[7]

Отрочество

Если я видел дальше других, то потому, что

стоял на плечах гигантов.

Исаак Ньютон

Священник Александр Борисов

У отца Александра с детства всегда было горячее желание поделиться тем, что он знает, с другими. В той форме, которая им доступна. Помню, на вопрос: «Алик, что это ты там читаешь?» – он отвечал: «Ну, ребят, вам некогда будет эту книжку читать – я вам сейчас про неё расскажу»

. Это мог быть какой-то американский или английский автор, или даже «Война и мир». Он кратко рассказывал, в чём основная идея, чтобы нас заинтересовать, а не чтобы заменить собой книгу. Он приготовил для нашего учителя ботаники и зоологии Сергея Фёдоровича целый реферат о животных по Брэму. Уже где-то с шестого-седьмого класса он начал писать книгу «О чём нам говорит Библия?», которая переросла, собственно, в последующие книги.

Решение стать священником он принял в двенадцать лет, в 1947 году, когда во время празднования 800-летия Москвы увидел в небе освещённый прожекторами портрет Сталина. Мальчик рано понял, что владычество одного человека, виновного в смерти миллионов людей, эта страшная власть всегда ведут к жестокости и деспотизму. И этому противопоставить можно только обращение людей ко Христу. Необходимо дать людям иной идеал, чтобы они шли не за тов. Сталиным, а за Тем, Кто создал этот мир и даровал человечеству закон любви.

Я довольно часто бывал дома в семье Меней. Помню, у них было много интересных книг. В частности, Библия с замечательными иллюстрациями Гюстава Доре. Кстати, это было моим первым тогда знакомством со Священным Писанием. Икон в их доме тоже было много, правда, они хранились в специальном ящичке, который был почти всегда закрыт на случай, если зайдут соседи. Это была очень интеллигентная и благочестивая семья: отец работал инженером на текстильной фабрике, мама имела филологическое образование, но работала чертёжником.

Я часто гостил у них на даче, особенно летом. У них была дача, которую начали строить до войны и заканчивали ещё в течение десяти лет после Великой Победы. По современным меркам она может показаться очень скромной и даже бедной. Но тогда её несомненным достоинством было замечательное место расположения – станция Отдых. Там мы катались на велосипедах, гуляли и просто общались.

Монахиня Досифея (Елена Вержбловская)