Цветок Лилии

Неизвестно сколько прошло времени, Лиля очнулась от того, что кто-то долбился в дверь. Она быстро умылась, поправила волосы, стараясь не смотреть на себя в зеркало, и открыла дверь. В ванну ввалился Паша, его лицо было уже зеленого оттенка, на Лилю он даже не посмотрел. До унитаза добежать он тоже не успел. Лиля схватила свои вещи и выбежала из квартиры. Подарок Виталика остался лежать среди коробок с недоеденной пиццей.

Она не помнит, как добралась до дома, как поднялась в квартиру, как открыла дверь. Тело жгло. Она все еще чувствовала каждый мерзкий поцелуй Дениса, и от этой мысли ее тошнило и трясло. Ей хотелось упасть в пропасть, забыть обо всем, отмотать время назад, передумать…

На кухне горел свет. Время около часа ночи. Алиса хрустела кормом. За столом сидел отец. Перед ним пустая бутылка водки. Он поднял стеклянные глаза на дочь.

— Где. Тебя. Носило. Мать. Твою!?

В следующую секунду раздался оглушающий грохот, кошка подпрыгнула на месте, распушив хвост. Посуда зазвенела в шкафу. Стол упал на пол.

Часть II Разрушенные надежды

9 Соседи

— Где. Тебя. Носило. Мать. Твою!? — вопил отец.

Он опрокинул стол, и от того отломился уголок. Алиса спряталась в Лилиной комнате под кроватью.

— Я ЗАДАЛ ВОПРОС! — из его рта брызнула слюна.

— Мы отмечали день первокурсника, — пискнула Лиля.

Отец, кажется, не понял смысла произнесенных слов. Он схватился за голову. Лиля оглядела кухню: помимо одной выпитой бутылки, на кухонной тумбе стояла еще одна — открытая. Лиля догадалась, что это та бутылка, куда она налила воды. В следующую секунду отец схватился за ее горлышко и швырнул о стену с оглушающим ревом. Лиля отпрянула. Ее и без того трясло, а сейчас словно ноги отказали, она еле держалась, чтобы не упасть.

— КТО ДАЛ ТЕБЕ ПРАВО? — его голос сорвался. — Кто дал тебе право подсовывать мне это пойло!?

Лиля незаметно отодвигалась к выходу. В голове крутился тот день, когда бабушка Аня забирала ее от отца. Сейчас он был в таком же состоянии, если не хуже.

— Я тебя, кажется уже предупреждал, что если ты хоть еще раз посмеешь мне соврать… — он тяжело вдохнул воздух, — то я сделаю все, чтобы ты больше никогда не увидела свою дочь! ТЫ ЗАБЫЛА!?

Лиля лишь раскрыла рот.

— ПОШЛА ВОН!

Отец залился слезами, и упал на пол. Лиля побежала к входной двери, отыскала на тумбочке отцовские ключи трясущимися руками, не обуваясь выбежала из квартиры, и закрыла ее на верхний замок, тот, что не открывается изнутри. Услышав звуки защелки, отец подбежал к двери и со всей силы ударил ее ногой. Лиля отпрыгнула назад, выронив ключи.

— АХ ТЫ СУКА! — вопил отец. — ОТКРОЙ! — его крик сопровождался сильными ударами о дверь. Штукатурка вокруг нее посыпалась. Дрожало все: стены, пол, Лилины руки. — ОТКРЫВАЙ! — не унимался отец.

Лиля выпустила наружу все, что накопилось в ней за вечер. Она села на холодную бетонную лестницу и громко заплакала. Она ничего не чувствовала, только дребезжание пола от ударов отца по железной двери.

В какой-то момент все стихло, были слышны только всхлипы, отражающиеся от голых стен. Пахло бетоном. Во рту скопились соленые слезы и сопли. Волосы липли к лицу. Лиля поняла, что телефон остался лежать в сумке, брошенной на полу в коридоре. Дяде Игорю не позвонить. Помощи ждать неоткуда.

Безвыходность ситуации накрыла с головой. Лиля не чувствовала ни холода, ни твердости лестницы — ничего. Ее все еще трясло. Отец затих, хотя она слышала его топот. Лампочка в подъезде замигала, нагоняя еще больше отчаянья.

Прошло примерно пол часа, Лиля немного успокоилась. Она приложила ухо к двери, но ничего не смогла услышать. Через глазок было видно только то, что в коридоре горит свет. Лиля аккуратно вставила в замочную скважину ключ, и сразу же пожалела об этом. Отец все это время сидел под дверью и ждал, казалось, именно этого момента.

— ОТКРЫВАЙ, ШЛЮХА!

Лиля снова села на лестницу. Отец долбил дверь изнутри.

— Я сейчас пойду ее разбужу, ты этого добиваешься!?

Сначала Лиля не поняла, о чем он, но потом где-то в закоулках памяти отразилось: ей двенадцать, она лежит у себя в комнате, накрывшись одеялом с головой. Дверь была закрыта, но не заперта. Сердце трепыхается словно крылышки бабочки. Лиля изо всех сил зажмурилась, а в руках сжала любимую игрушку. На каждый шорох ее тело отвечало дрожью. Отец что-то кричит, мама плачет, а Лиля не может пошевелиться. Ей кажется, что поверни она голову или почеши руку — отец это услышит.

В комнате царит темнота и страх, по всем углам расставлены пугающие тени, которые смотрят на свою жертву, ждут своего часа. Иногда Лиле казалось, что быть съеденной этими тенями лучше, чем если отец войдет в комнату. Лиля молилась.

— Пожалуйста. Пожалуйста, — безмолвно слетало с ее детских губ.

Она не была верующей, но молилась судьбе или чему-то свыше, чтобы отец не вошел.

— Я сейчас пойду ее разбужу, ты этого добиваешься!? — донеслось из-за двери, и Лиля глубже закуталась под одеяло.

— Не надо, Олег, прошу тебя! — сказала мама приглушенным голосом. Ее слова разобрать было тяжело.