Цветок пустыни

– Шейх Фарис – это могущественный человек, ему принадлежат обширные земли, – охотно отвечал Хеджаз, словно не замечая неодобрительного взгляда шейха. – Он жаждал получить себе очаровательную жену шейха Меджула эль-Мезраба с того самого момента, как увидел ее на их свадьбе, и с тех пор неотступно преследует ее. Однажды ему даже удалось выкрасть ее, но с шейхом Меджулом шутки плохи.

– Он сделал себя посмешищем среди всех бедуинов, – презрительно заметил шейх.

– Кто осудит мужчину, если тот влюбился в такую красавицу, как Джейн Дигби! – воскликнул Хеджаз. И добавил, выразительно взглянув на Виту загоревшимся взглядом: – Или как ее кузина!

– Благодарю, месье, – сдержанно произнесла Вита.

Шейх нетерпеливо взмахнул рукой.

Взглянув на него из-под опущенных ресниц, Вита заметила выражение едва сдерживаемого гнева, полыхнувшего в его темных, до этого непроницаемых, глазах.

Так он ревнует!

И Вита сразу же почувствовала, как отозвалось трепетом ее тело на это явное доказательство того, что он к ней неравнодушен!

Тем временем Хеджаз поднялся с места со словами:

– А теперь позвольте мне откланяться. Я должен пойти к матери – она, наверное, заждалась меня.

– Уверен, она ждет тебя с нетерпением, – отвечал шейх.

– И скорее всего уже подготовила список невест для меня, – все тем же легкомысленным тоном продолжал молодой человек. – Боюсь, ей никогда не понять, что у меня могут быть на этот счет совсем иные планы.

При этих словах он вновь выразительно посмотрел на Виту, и девушка поняла без слов, что молодой человек имел в виду. Очевидно, его очаровали женщины, подобные тем, которых он встретил во Франции. Он считал их очень привлекательными и желанными, – возможно, более желанными, чем местных красавиц.

Эта мысль заставила ее подумать о Забле, которая, возможно, поджидала сейчас шейха, стоя в тени шатра.

Впервые в своей жизни Вита почувствовала острый укол ревности. Это оказалось очень больно. Забла была так хороша – с прекрасной изящной фигурой, грациозными движениями, пылающими очами. Едва ли с ней могла соперничать любая европейская красавица.

Внезапно Вита ощутила каким-то своим шестым чувством глубинную связь с этим суровым мужчиной, что сидел сейчас рядом с ней. Они были друг для друга чем-то особенным, и у нее не могло быть соперниц.

Девушка поняла, что это чувство единства с ним появилось в ней еще тогда, когда они скакали бок о бок, возвращаясь в лагерь из оазиса.

И все то время, пока она умывалась и переодевалась, оно распускалось в ней, разворачивалось, наполняя душу удивительным светом.

А сейчас оно вдруг полностью раскрылось, подобно драгоценному цветку невиданной красоты. Она ощущала себя так, будто ей вручили волшебный талисман ее любви.

Но теперь Вита вдруг испугалась!

Хеджаз начал прощаться. Молодой человек поклонился шейху, затем на французский манер склонился перед Витой и изящным жестом поднес ее руку к губам.

– Доброй ночи, мадемуазель. Надеюсь, завтра мы с вами увидимся.

– Доброй ночи, месье.

Он бросил на нее весьма красноречивый восхищенный взгляд и вышел из шатра, оставив шейха и Виту одних.

Девушка неуверенно посмотрела на сидящего рядом с ней мужчину, на его суровый, четко очерченный профиль. На какое-то мгновение в шатре повисло напряженное молчание.

А затем Вита придвинулась к шейху и прижалась щекой к его плечу.

– Я… люблю тебя! – тихо произнесла она.

На мгновение он застыл, затем резко поднялся на ноги и, не глядя на нее, отрывисто произнес:

– Завтра на рассвете вы уезжаете! Я отправляю вас к шейху Меджулу эль-Мезрабу!

Глава шестая

И вновь повисла тишина. Шейх подошел к выходу из шатра и, откинув полог, выглянул в темноту пустыни, над которой раскинулось сверкающее алмазами звезд небо.

Он услышал, как за его спиной раздался тихий голос:

– Значит… вы не хотите… не хотите меня?

Прошло еще несколько мгновений, прежде чем шейх повернулся к ней.

Вита стояла посредине шатра с растерянным выражением лица, которое обычно появляется у легкоранимого ребенка, если тому внезапно нанесли жестокую обиду.

Он смотрел на нее несколько мгновений, затем довольно резко ответил:

– Разумеется, я хочу вас! Вы знаете, как я вас хочу! И все же вы должны забыть обо всем, что случилось сегодня у колодца.

– Но почему? Почему? Я… не понимаю, – пробормотала Вита, чувствуя себя глубоко несчастной.

– Потому что нам не суждено быть вместе, – жестко отрезал он.

И шейх вновь отвернулся, устремив глаза в ночь, словно ему было невыносимо трудно смотреть на девушку.

Вита шагнула к нему.

– Но почему… я не могу остаться здесь, с вами? – спросила она дрожащим голосом, перешедшим почти в шепот.

– Потому что я сам здесь не останусь.

Его голос прозвучал как-то странно.

– Вы хотите уехать? Зачем? – И добавила растерянно: – Я… ничего не понимаю.

Не глядя на девушку, шейх развернулся и прошел обратно к дивану.

– Идите сюда и садитесь, – сказал он. – Я все вам объясню.

Вита медленно подошла к нему, но, чувствуя необъяснимое смущение, села на противоположный от него конец дивана. Ей казалось, что ее ждет какое-то важное сообщение.