Цветок репейника

Тиана все-таки встала, наполнила чашку из стоявшего на столике кувшинчика и подошла к окну. Что бы там не ворчала Маруш про тоскливое спокойствие этой части города, Тиане был слишком мил вид, открывающийся из окон, чтобы искать себе другое призвание. Правда, сегодня насладиться им сразу не удалось. Потому что в первое мгновение Тиана замерла удивленно, тупо глядя на подоконник.

Там лежал маленький, но пышный букетик из совсем не подходящих для этого цветов.

Колючих и растрепанных шариков дикого репейника.

Тиана медленно подняла этот букет и прижала к груди. Почему-то от этого стало тепло не только телу, но и давно озябшей душе.

Нира что-то пела в своей комнате. Оттуда доносились переливы ее дивного голоса и серебристое позвякивание колокольчиков. И не поверишь, что вот это самое волшебное создание еще сегодня утром бродила по местам, в которые не всякий вооруженный мужчина рискнул бы сунуться. Нет, сама Нира была чиста и невинна, как в ее возрасте и не бывает. Но слишком важное место в ее похожей на сказку жизни занимал один совершенно не сказочный персонаж. Красавец Маро был родом из народа, простой и даже грубоватой семьи. Просить руки знатной возлюбленной он не мог себе позволить, а потому их длящийся уже не первый год роман был обречен либо оставаться возвышенно-духовным, либо превратиться в скандал.

Любовь прекрасных менестрелей к принцессам или хотя бы к графским дочерям заканчивается свадьбой и детишками только в романтического толка балладах. Примерно там же, где и блистательные герои, обращающие внимание на тридцатилетних уличных танцовщиц или и того лучше – пропахших серой и копотью наставниц по драконьим полетам. Ничего, если все получится, как обещала Эмери сол Тасаре, то скоро можно будет уехать прочь от столицы, ее мнимых соблазнов и безупречного профиля некоего среброволосого герцога.

Равно, как и от возможных встреч с одним безумным нахальным магом. Тиана усмехнулась. Если то предзнаменование возможного чувства, что возникало у нее от близкого присутствия Фъямэ сол Ньере, она, казалось, могла угадать, даже скорее всего назвать правильным словом… То, что она испытывала к ночному гостю, было загадкой для нее самой. В его облике не было почти ни единой привлекательной черты, он ворвался к ней в дом, разбил окно, отобрал кровать и… И напомнил самое светлое из всего, что хранила ее каменно-тяжелая память.

Нахал? Ну, допустим. Но ему лет-то исполнилось вряд ли больше, чем очаровашке Маруш. А мужчины взрослеют медленнее. И что взять с мальчишки? Одаренного, пылкого, впутанного в какую-то темную историю. Вряд ли нашелся бы хоть кто-то в его возрасте и ситуации, кто вел бы себя благородно и предупредительно. Этот еще и особо ничего не натворил. Так, полное пренебрежение приличиями выказал всего лишь.

Тиана облокотилась о подоконник и все-таки выглянула на улицу.

Мерно, как всегда колыхалась серо-зеленоватая вода Эль Рахна. С непристойной песенкой бодро вышагивали по перекинутому через него мосту веселые студенты Таннарского университета. Лениво правил богато изукрашенной лодочкой слуга в расшитой золотом смешной одежде. Под пышным зонтом с кисточками возлежала на подушках какая-то дама. Тиане было видно только тяжелую юбку из разноцветных полос парчи и любопытно снующую от одного борта к другому собачонку с потешной мордочкой.

Все было как всегда, и именно поэтому щемящее ныло сердце. Если бы только можно было, если бы Тиана была вольна распоряжаться своей судьбой, она бы никогда не покинула ни этот дом, ни ставший привычным за последний год образ жизни. Но боги любят играть человеческими судьбами, будто фигурками на индаррской клетчатой доске. Есть натуры, гордые и сильные, готовые бросить вызов силам судьбы, бороться до последнего предела и стать игроками, а не бессмысленными и беспомощными фигурками. Вот Красный герцог наверняка был именно таким. А Тиане иногда страшно нравилось себя такой воображать, но жизненный опыт упрямо и яростно вопил об обратном. А она уже привыкла доверять его голосу.

И все же, все же репейник – цветок дикий, не облагороженный, растущий в таких местах, где не всякий выживет. Способный перенести такое, что и не снилось оранжерейным диковинкам. Репейник на пустыре – вот чем было теперь ее сердце. Как выглядела теперь ее душа. Никаких полей благоухающей лаванды, сиреневого марева под южным солнцем.

Хотя цвет был похожий.

***

Нира наряжала подругу, как перед свадьбой. Прикладывала то одно платье, то другое, что-то напевала и явно была, если не счастлива, то очень довольна. Тиана ей не мешала. Кто лучше дивной Ниры умел видеть и понимать красоту даже там, где таковой отродясь не водилось? Сладкоголосая фея жила любовью и ради любви, и сквозь призму ее видела все вокруг. Вот и Тиана под ее руками становилась словно другим человеком. Неспособным летать на драконе в грозу, а потом носиться на колеснице с бешеной скорости с возницей, увлеченным лихачом.