Цветок сиреневой луны

— Ве-е-едьма-а-а! — рвётся в небо его громкий стон и мощная волна сотрясает тело, опять отправляя меня на вершину.

Потом мы лежали и молча смотрели на звезды. И мне не было ни тяжело, ни стыдно, просто хорошо. И моя сила, кажется, дремала на широкой груди демона. Он ей нравился. Я поднялась и пошла к озеру. Вода казалась еще теплее, чем была днём. Я купалась, а демон сидел на берегу и смотрел на меня. Выбравшись, надеваю платье прямо на мокрое тело.

— Уходишь? — спрашивает демон.

— Да, мне пора.

— Вернешься?

— Вряд ли.

— Не скажешь своё имя?

— Зачем?

— Чтобы знал, кто будет являться ко мне теперь во снах. — Улыбается, но золотые глаза серьезны.

Я качаю головой и закрываю глаза, желаю оказаться в своей комнате в академии. Последнее, что слышу, тяжелый вздох и тихое:

— Я буду ждать.

Глава 24

— О, Богиня! Лена, ты дома! — просыпаюсь от потрясенного голоса Амалии. — Как ты вернулась?

Потягиваюсь. Во всем теле знакомая по прошлой жизни после бурных ночей сладкая истома.

— Видимо, как и уходила. Не знаю, если честно…

— Но как это у тебя получилось? И где ты была?

— На оба вопроса ответ: не знаю.

— Твоя сила… она спокойна. Она сытая.

— Да. Я решила последовать вашему совету и перестать подвергать окружающих опасности из-за моих срывов.

— Это верное решение. Если только ты не чувствуешь от этого дискомфорт.

— Не чувствую. Мне плевать.

— Не будет проблем с правителем и другими?..

— Не будет. И вообще это не их дело.

Я встаю с постели и иду в ванную. Смотрю в зеркало. Ну, здравствуй опять, Лена Стеклова, эгоистичная стерва, никого не любящая и живущая только для себя. Я рада тебя видеть. И катись в бездну вся эта любовь, если она причиняет только боль. Я не мазохистка!

— Манни Амалия, что вы думаете о невесте нашего наследника? — говорю я из ванной.

— О принцессе? Почему вы спрашиваете, манни Елена? — мы возвращаемся к официозу.

— Ваше государство столь долго не могло прийти к компромиссу со светлыми и тут эта свадьба. Странно.

— Это обычная практика для укрепления связей.

— Это да. Но я не могла не заметить того, что светлые считают Рами не слишком достойным. Вчера Калимерин назвал его полукровкой.

— Это верно. Светлые очень щепетильны в вопросах чистоты крови.

— Но как тогда принцесса дала согласие на этот брак, если так презирает Рами? Почему не Ифер или Афри? Они ведь чистокровные дроу.

— Но они не наследники.

— Вот именно! — Я поднимаю указательный палец.

— К чему ты ведешь, Лена?

— Что известно о жизни принцессы до приезда сюда?

— Почти ничего. Светлые весьма скрытны и на свою территорию почти никого не допускают.

— Лилигрин ведь наследный принц?

— Да, манни Елена. Лилигрин — наследный принц светлого государства.

— А если с ним что-то случится, у Лилимонуэль есть шанс стать правительницей?

— Ну, во-первых, правитель светлых, их отец, ещё пока вполне здоров и не намерен передавать власть. А во-вторых, помимо Лилигрина у Лилимонуэль есть еще четверо братьев, и все они старше её. Так что власть может перейти к принцессе только если вдруг по непонятной причине погибнет вся её семья. Что совершенно невероятно.

— А в государстве дроу принцесса могла бы стать правительницей, ну чисто гипотетически?

— Ты имеешь в виду: если вдруг что-то не дай Богиня случиться с правителем и наследником?

— Именно.

— Лена, то, о чем ты думаешь, просто чудовищно! Я даже думать о таком не хочу! — возмущенно отмахивается ведьма.

— А о смерти Рины думать хотите, манни Амалия? А о братьях Крайстах, что теперь просто живые трупы без неё? — резко говорю я.

Амалия дернулась, как от удара. Да, я жестокая стерва, знаю.

— Я не прощу смерти Рины и найду того, по чьей вине она умерла. Так что насчет наследования?

— Если принцесса Лилимонуэль родит ребенка от наследника, она станет правительницей, если… — Амалия запнулась, глядя на меня испуганными глазами. — Лена, неужели, ты думаешь, что она рискнет убить правителя?

— Не сейчас. Ей нужно, чтобы Рами на ней женился. Если не станет правителя, то он может и отказаться, и спихнуть её, например, Иферу. Такое ведь возможно?

— Да, если Рами станет правителем, то он может принять такое решение. Ведь брак должен быть заключен с принцем дроу. Но если всё это так, то это ужасно! Как же быть, Лена? — Ведьма выглядит потрясенной и беспомощной.

— У нас нет никаких доказательств, кроме моих домыслов. Нам нужны доказательства и время. Эти эпидемии, стихийные бедствия и неурожаи. Ей нужны соучастники. Одной такого не провернуть.

— Ты считаешь, что это связано?

— А как же! В моём мире такое проворачивают сплошь и рядом, всё отработано до автоматизма. Просто технология по смене режима правления. Главное — разжечь недовольство нынешними правителями. Тогда радикальная смена власти и следующая за этим всеобщая благодать заставят всех закрыть глаза на странности и даже беззаконие. Все ведь будут довольны.

— Но, Лена, ты представляешь, сколько энергии стихий нужно использовать, чтобы вызвать все эти явления искусственно?

— А вы уже забыли о пропавших ведьмах?

— Но ни одна ведьма даже под страхом смерти не стала бы участвовать в подобном. Это совершенно невозможно!