Цветы на ее ладонях

Машина стояла у подъезда. И, судя по выпавшему снегу, сегодня с утра он никуда не ездил. Рядом стояли еще две машины, но на них Уршула не обратила внимания.

Она открыла дверь собственным ключом, теперь он у нее был, и вошла. Скинула в прихожей пальто и хотела уже снять сапоги, как раздался звук ключа в замке, и в квартиру вошел совершенно незнакомый мужчина. Он подхватил ее за руку и потащил в комнату.

В маленькой комнате было необыкновенно много народу. Ноги девушки подкосились, и она, наверно, упала бы, если бы не держащий ее теперь обеими руками мужчина. Во всяком случае, стало совершенно невозможно дышать.

— Действительно, не обманул, быстро приехала.

Збышек сидел на стуле, губа распухла, половину лица заливал синяк. Его придерживал за плечо мужчина в кожаной куртке. А к ней обращался другой. Его она хорошо помнила, тот, которого они пугали у супермаркета.

— Ну, что же не смеёшься, курва? Если бы была моя воля, я тебя бы прямо здесь порвал. Но ничего, я подожду, я терпеливый.

Мужчина подошел к девушке и взял ее за подбородок. Уршула чувствовала, что слезы уже проложили свои дорожки по щекам. Было так страшно. И она не знала, что все это значит, что будет.

— Жаль, жаль, что за тебя кто-то предложил столько денег. Говорят, редкий экземпляр.

Он отпустил ее и отвернулся.

— Но за него никто ничего не обещал. А он, видишь, какой молодец, пару раз по морде получил и сразу тебе, любимой, позвонил. Так что не любит он тебя, не нужна ты ему.

Он отошел от девушки и внезапно резко ударил Збышека. Потом еще и еще. Второй держал парню руки за спиной, а "квадратный подбородок" бил.

Уршула закричала и попыталась вырваться, но ее держали крепко. Единственное, что она смогла сделать — это закрыть глаза, но стоны Збигнева прорывались сквозь ее рыдания.

А мужчины уже повалили парня на пол и начали бить ногами. Она не могла, она просто не могла больше этого слышать, и в ней начал нарастать протест. Она не хотела, пыталась сдержать себя, но все происходило помимо её воли. Эта горячая волна переполняла Уршулу и требовала, требовала выхода.

Она с трудом разлепила почему-то ставшие совсем сухие губы:

— Не надо. Я прошу.

Бандит вернулся к ней. Его лицо искажала нескрываемая злоба:

— Не надо? Ах ты, дрянь!

Звук пощечины сухо прозвучал на фоне учащенного дыхания четырех мужчин, и она не смогла удержаться, выпустила это из себя. Сначала раздалось рычание, переходящее в нечленораздельный визг, и мужчина выскочил у нее из-за спины, размахивая руками, превратившимися в два огненных крыла. Пламя мгновенно перекинулось с рук и охватило все тело. Стоящий перед ней успел только открыть рот, из которого вырвался огненный язык. Через секунду огонь уже полностью охватил всех троих бандитов, превратив их в ужасные огромные подобия распустившихся бутонов. От их тел он метнулся, перебежал на шторы, книги на полках, обивку мебели.

Уршула пыталась тащить Збигнева к двери квартиры, она пыталась, но сил было мало, очень мало. И нечем было дышать. Был только огонь. И она.

Потом двери рухнули, и кто-то огромный подхватил девушку на руки.

* * *

— Извините, вы ординатор отделения неотложной помощи?

В коридоре Университетской больницы города Быдгощ женщина-врач столкнулась с двумя совсем молодыми женщинами. Окинув посетительниц недовольным взглядом, она подтвердила, что занимает эту должность.

— А как состояние Уршулы Ружевич?

Врач хотела поинтересоваться, кем приходятся девушке эти женщины, но почему-то не стала.

— Очень тяжелое. Ожоги кожных покровов, отравление продуктами горения, но главное — ожог легких. Мне нечем вас порадовать. Мы делаем все возможное, но…

— Меня зовут Дженна Раховечкова. Я сама врач. Вы должны немедленно проводить меня к ней, немедленно…

Врач просто пошла с ней. Почему она нарушила все правила, почему сделала это так легко, она не могла понять ни тогда, ни потом.

Вторая женщина, а скорее даже девушка, обратилась к сестре милосердия с просьбой пригласить героя-пожарного, который, кажется, тоже лечится в их ожоговом центре. И сестра согласилась. С удовольствием.

Через несколько минут пожарный пришел. Он осторожно прижимал к груди забинтованную руку. Девушка представилась работником благотворительного фонда, сказала, что ее зовут Сара, и попросила рассказать о его очередном подвиге.

Широкоплечим мужчина с гордостью начал расписывать, как он взломал дверь квартиры и вынес девушку вот на этих руках.

— Ну, обжегся немного. А её жалко, молодая совсем девочка. И парня ее. Но он-то меньше пострадал. Когда я вошел, она на нем лежала. Так что у него, так, ноги там. Оклемается. А, вообще, странно как-то. Вокруг пылает все, а они лежат, и пламя ее не трогает. Ну, так показалось. А на деле-то — по-другому.

— А быстро пожар потушили?

— Какое там! Вообще не потушили. Не знаю, что у них там было, а пламя словно живое. Тут собьем, там прорывается. Так и сгорел весь дом и машины рядом. Короче, все сгорело.

Сара вытащила из сумочки конверт и передала пожарному.