Цветы в море зла

Ноги их ступали по нежно-зеленой траве, затянувшей землю, словно облако. По обе стороны росли низкие деревья с густо переплетенными ветвями. Сделав несколько поворотов, Цзинь Вэньцин и Лу Жэньсян внезапно увидели перед собой высокое европейское здание с поднятыми на окнах жалюзи. Множество китайцев и иностранцев с интересом заглядывали в окна первого этажа. У входа в дом, за железными перилами, покрытыми черным лаком, стояли велосипеды. По мягкому французскому ковру друзья вошли в дом, и взору их предстало множество редких цветов самых причудливых форм, собранных из разных стран. Цветы стояли в разноцветных фарфоровых горшках на ступенчатых подставках, и под каждым из них была надпись на иностранном языке. На самом высоком месте красовался огромный розовый цветок, который можно было сравнить только с божественной Ян-гуйфэй[45]. Длинные тычинки свисали как бахрома; гигантские листья напоминали размером тележное колесо. Цветы, стоявшие рядом, казалось, заискивающе улыбались большому цветку, признавая его превосходство. Когда Цзинь и Лу обратились с расспросами к соседям, кто-то, знающий иностранные языки, объяснил им, что этот цветок называется Виктория в честь английской королевы.

После этого Цзинь Вэньцин и Лу Жэньсян направились к павильону китайских цветов. Лучшим из них оказался большой красный пион из Янчжоу[46]. На выставке было представлено более десятка его разновидностей. Далее шли орхидеи, розы и прочее. Целый отдел занимала японская вишня, отличавшаяся нежностью и изяществом.

За ступенчатыми подставками друзья заметили винтовую лестницу. Поднявшись по ней, они очутились в зале, где множество посетителей ели европейские сласти и пили кофе. Ли Баофэн и Ма Чжунцзянь также были здесь. Они сидели за столиком вместе с двумя стариками и каким-то иностранцем и беседовали, но, завидев Цзинь Вэньцина и Лу Жэньсяна, тотчас поднялись, уступая друзьям места. Во время знакомства выяснилось, что иностранца зовут Фрайер и он прекрасно говорит по-китайски.

Не успели друзья сесть, как откуда-то послышалась органная музыка. Звуки то приближались, то удалялись; подхватываемые ветром, они неслись куда-то далеко-далеко. Один из стариков спросил Фрайера, будет ли сегодня танцевальный вечер.

— Консул уже разослал приглашения, — ответил Фрайер. — Должно присутствовать более ста человек. Из ваших соотечественников приглашены начальник Шанхайской области, заведующий отделом строительства и один ханчжоуский богач. Кроме того, ожидают еще сановников Чжи Гана и Сунь Цзягу, которых ваш император посылает за границу для переговоров со всеми странами, имеющими договоры с Китаем. Они выедут вместе с американским посланником Паркером из Гонконга, посетят Японию и через Тихий океан отправятся в Америку. Это первые дипломатические представители, которых ваша страна отправляет за границу! Позавчера они прибыли в Шанхай, а в июне, наверное, тронутся в путь.

«Оказывается, чиновники, которых я видел в гостинице, едут за океан!» — подумал Цзинь Вэньцин и втайне позавидовал им.

Пока они говорили, уже стемнело, и все разошлись.

Время текло быстро, словно вода. Прошел праздник начала лета[47], и Цзинь Вэньцин вместе с Лу Жэньсяном отправились в Сучжоу. Когда человек возвращается домой в парчовых одеждах, это становится большим событием в его жизни, поэтому в семье Цзинь Вэньцина давно вывесили фонари и красивые шелковые ленты, громко играла музыка. Чиновники под балдахинами разных цветов, указывающих на их ранги, родственники и друзья в паланкинах и колясках прибывали один за другим. Вся улица была запружена ими и походила на человеческое море. Едва показался Цзинь Вэньцин, как люди, толкая друг друга, устремились к нему. Некоторые, совершенно незнакомые с ним раньше, выдавали себя за его близких друзей; те, кто прежде холодно относился к нему, сейчас перед ним заискивали. Вряд ли Чуский гегемон[48] в битве при Гайся был окружен так плотно, как Цзинь Вэньцин! Наконец ему удалось вырваться из этого кольца и, добравшись до главного флигеля, увидеть свою мать и жену. Разумеется, домашние искренне радовались его прибытию, лица их сияли от радости.

Не успели они рассказать Цзинь Вэньцину, что произошло за время его отсутствия, как вошел старый слуга и доложил:

— Господа Цянь Дуаньминь, Хэ Тайчжэнь и Цао Ибяо ждут вас во дворе.

Услышав о приезде друзей, Цзинь очень обрадовался и приказал слуге провести их в его кабинет.

Следует сказать, что Цзинь Вэньцин с Цао Ибяо сблизились еще десять лет назад, в трудную для обоих минуту. Вместе с Цянь Дуаньминем и Хэ Тайчжэнем их называли тогда «неразлучными друзьями».

Как вы думаете, откуда пошло это прозвание?