Цветы в море зла

— Мои уважаемые товарищи, горячо преданные республиканским и революционным идеям! Вы знаете, что большинство государств Европы уже пережили по нескольку революций. Каждая из них дала новый толчок к развитию этих государств. Все вы понимаете, что Китаю сейчас тоже нужна революция! Но мы не можем довольствоваться примитивными методами прежних стихийных мятежей: восстания прошлого уничтожали одну абсолютную монархию лишь для того, чтобы заменить ее другой, а цель нашей революции заключается в создании своего национально-республиканского правительства! Сегодня я просматривал список членов союза: к счастью, у нас уже немало единомышленников. Теперь мы должны разделиться на две части: одни поедут учиться за океан, чтобы в дальнейшем стать костяком нашего нового государственного аппарата. А другие останутся здесь — привлекать в наши ряды все новых и новых товарищей, чтобы в один прекрасный день сокрушить старый строй. Для выяснения обстановки мы послали летом своих людей во все места, за исключением стран Южных морей, Гонолулу, провинции Гуанси и Сан-Франциско. Сейчас они уже вернулись. Остался один Чэнь Цин, посланный в провинции Чжэцзян и Цзянсу. Позавчера от него получена телеграмма, в которой он извещает о скором выезде. Когда он приедет, мы должны будем выработать основное направление нашей работы. Я думаю…

Но в этот момент в комнату стремительно вошел человек с широким лбом и проницательным взглядом государственного деятеля.

— Господин Сунь пришел! Пришел господин Сунь! — заговорили все разом.

— Из Шанхая получено важное сообщение! — на ходу воскликнул тот.

Вы спросите, кто это был? Он носил фамилию Сунь, имя Вэнь[327]

и был уроженцем провинции Гуандун. Предки его занимались земледелием. Сунь Вэнь также пахал землю в уезде Сяньшань, но потом это ему надоело, и он начал торговать. Вскоре и торговля показалась ему никчемным занятием, и он поехал в Гонконг учиться. Поразительные природные способности сделали свое: не прошло и нескольких лет, как он перечитал все английские и китайские книги, а также успел овладеть медициной. Сначала Сунь Вэнь питал пристрастие к христианским идеям всеобщей любви и равенства, но за время жизни в Гонконге он столкнулся с западным обществом, вдохнул в себя воздух свободы, проникся мыслями о гражданственности, национализме и стал законченным революционером-республиканцем. К тому же он не любил пустой болтовни и предпочитал практические действия. Не будет преувеличением сказать, что он больше, чем кто-либо другой, вложил сил в организацию союза и руководство его деятельностью. Сунь Вэню было немногим больше двадцати лет. Он носил черный суконный китель, на который пока еще свешивалась коса. Лицо его светилось благородством и умом — он не знал соперников в спорах.

Под гром восторженных рукоплесканий Сунь Вэнь направился к трибуне. Заместитель председателя союза Ян Юньцюй, который только что произносил речь, вышел навстречу, оставив за столом четырех членов правления: Оу Шицзе, Хэ Дасюна, Чжан Хуайминя и Ши Цзяньжу. Остальные члены правления, ревизоры, оперативные работники, шоферы окружили Сунь Вэня. Их лица дышали восторгом, смелостью и умом, их мужество могло объять весь земной шар.

— Уважаемые господа! — звонко произнес Сунь Вань, поднявшись на трибуну. — Выслушайте важное сообщение, присланное из Шанхая Чэнь Цином!

В зале тотчас воцарилась такая тишина, что даже птицы за окном не посмели нарушать ее.

— «Вашу телеграмму получил. С боеприпасами все в порядке. Сегодня выезжаю на немецком пароходе, но предварительно хочу сообщить: на днях, когда я проходил по Белому мосту, меня неожиданно остановил человек в полицейской форме. Он сказал, что согласно приказу полицейского управления должен арестовать меня за контрабандный провоз оружия…»

В зале послышался встревоженный гул, делегаты переглядывались. Ян Юньцюй недоверчиво поднял глаза на Сунь Вэня. Ши Цзяньжу заскрежетал зубами от гнева, и на его нежном лице выступила алая краска, похожая на зарю. Сунь Вэнь засмеялся и продолжал:

— «Он втолкнул меня в темную карету и после бешеной скачки высадил в двух-трех ли от моста, возле высокого европейского дома, стоявшего на пустыре. В сумерках я не разобрал, что это за место. Человек ввел меня в приемную, и вскоре при свете лампы я увидел какого-то коренастого мужчину, который вышел мне навстречу. «Я нарочно велел арестовать вас! — сказал мне со смехом мужчина. — Я глава «Союза братьев» Би Цзямин!..»

Сунь Вэнь на минуту прервал чтение и обратился к присутствующим:

— Как вы думаете, господа, с какой целью «Союз братьев» похитил Чэнь Цина?

— Хотели, наверное, захватить наши боеприпасы? — в один голос воскликнули Оу Шицзе и Хэ Дасюн.