Цыган

И в первый момент Шелоро даже отказалась поверить, что о ней неожиданно вспомнил генерал Стрепетов. И не просто вспомнил, а даже прислал за ней домой своего личного шофера. От растерянности Шелоро, забыв постыдиться водителя и сбрасывая с себя домашний халатик, заметалась между шкафом, где у нее висели на плечиках хорошие платья, и зеркалом, под которым лежали на столике коробка с пудрой и тюбик с помадой.

— Ну да, ты будешь себе молодость возвращать, а в это время все руководство конезавода во главе с самим генералом тебя жди, — стоя на пороге, сказал шофер и загадочно добавил: — Завтра и будешь свою косметику наводить перед командировкой в Ростов.

И, лишь только очутившись в кабинете у генерала Стрепетова, начала Шелоро постепенно соображать, что означали эти слова.

Генерал Стрепетов, с некоторых пор уже не называющий ее на «ты», но и не отказывающий себе при встречах с ней в праве на иронию, увидев Шелоро на пороге своего кабинета, сразу же и огорошил ее:

— Вы что же, Романова, так и надеетесь всю зиму у окна за картами просидеть? В то время как у нас каждый человек на счету. Например, некого даже в данный момент на областную ярмарку с живым товаром послать. — И, явно удовлетворенный тем, что Шелоро, все еще не понимая, продолжает тупо смотреть на него, он спросил: — Конечно, если вы как оседлая цыганка теперь уже от ярмарок стали отвыкать, то я могу вместо вас и какую-нибудь другую…

— Нет, нет! — Замахав обеими руками, Шелоро отчаянно оглянулась вокруг. — Я ей зоб вырву.

— А вот этого я от вас не ожидал, — укоризненно сказал генерал Стрепетов.

Но все еще не зная, верить или не верить этому неожиданному подарку, Шелоро заикнулась:

— А на кого же я свою мелюзгу брошу?

Генерал Стрепетов рассердился:

— Что значит — брошу? Если не ошибаюсь, ваши старшие уже в девятый и в десятый классы пошли, а для малышей мы в детсадике специально открыли круглосуточную группу. Но если, конечно, вы как многодетная мать…

И опять Шелоро, как крыльями, замахала перед ним обеими руками.

— Согласна, Михаил Федорович, я согласна.

— В таком случае… — Генерал обвел глазами кабинет и нашел на стуле в самом углу черноволосого грузного мужчину: — Ты, Харитон Харитонович, как ответственное лицо, лично займешься распродажей поросят и гусей, а Шелоро Романова будет вести бухгалтерию, — генерал нагнулся и вытащил из-под стола большую военно-полевую сумку, — и складывать в эту кассу выручку. Я знаю, Шелоро, что вас никакой мошенник не сумеет обдурить. Но сумку потом мне лично вернешь, — предупредил он, уже опять по-старому называя Шелоро на «ты».

Она уже оправилась от первой растерянности и, верная себе, не удержалась, чтобы спросить:

— С деньгами или?..

Ни секунды не колеблясь, генерал ответил ей:

— А это как тебе твоя цыганская совесть позволит.

И снова Шелоро не смогла утерпеть:

— У совести, Михаил Федорович, паспорта нет. Она не бывает ни цыганской, ни русской.

Генерал Стрепетов далее вынул из футляра очки и водрузил их себе на седловину носа, чтобы лучше рассмотреть лицо Шелоро:

— Вот поэтому я и надеюсь на тебя.

Обрадованная столь неожиданной командировкой, Шелоро на утро следующего — воскресного — дня, когда большая машина с повизгивающими в ее кузове в клетях поросятами и гагакающими в плетенках гусями уже выехала из поселка, не сразу смогла уловить подлинный смысл вопроса своего спутника, ветеринара конезавода:

— У первого стога притормозим или дальше?

Отрываясь от своих мыслей, она неузнавающими глазами взглянула на него, сидевшего за рулем, и рассеянно ответила:

— Дальше. — И, только когда их машина еще минут через двадцать стала замедлять ход у ячменного стога, чернеющего слева от дороги в сдвинутой набекрень шапке снега, она сообразила:

— Ты что, Харитон Харитонович, совсем сдурел? Тут же машины через каждые три минуты шныряют. Как будто на обратном пути у нас времени на это не будет.

С явным неудовольствием подчиняясь ее словам, ветеринар снял ногу с тормозной педали.