Читаем Цзян Чжунчжэн, или Неизвестный Чан Кайши полностью

В мае 1925 года в Шанхае произошли кровавые события. Как и многие патриотически настроенные учащиеся, Цзян Цзинто решительно выступал против иностранных империалистов, был одним из участников демонстраций. Соученики и часть учителей одобряли действия


286

Цзян Цзинго, однако дирекция исключила его из школы за «неправильное поведение». Это вызывало гнев и возмущение у Цзян Цзинго.

В июне — июле ] 925 года он простился с Шанхаем и отправился в Пекин. Там он поступил в школу иностранных языков. Он сделал это в соответствии с мыслью отца, который не хотел, чтобы с учебой получилось так же, как в Шанхае. Однако Цзян Цзинго тогда уже вырос в человека, живущего политикой, стал смелым молодым революционером. Б Пекине он вскоре тоже принял участие в антиправительственных демонстрациях учащихся. Его не исключили из учебного заведения, так как школа принадлежала родственнику его отца. Однако власти, а в Пекине в это время господствовали милитаристы, приговорили Цзян Цзинго к двухнедельной отсидке в заключении за участие в демонстрациях.

Выйдя на свободу, Цзян Цзинго оказался в затруднительном положении и в смятении, на перепутье. Он принял решение отправиться в Гуанчжоу. В начале осени он отплыл из Тйгаьцзиня на юг страны.

12 марта 1925 года, умер основатель партии Гоминьдан Китая и Китайской Республики Сунь Ятсен. В то время существовали тесные связи между Москвой и Гоминьда-ном. 7 октября ЦИК ГМД на 6-м пленуме заслушал выступление политического советника, члена ВКП(б) М. М. Бородина, который объявил о том, что в целях увековечения памяти Сунь Ятсена в Москве создается Университет имени Сунь Ятсена; при этом Москва выражает надежду ни то, что Гоминьдан отберет учащихся и отправит их на учебу в Советский Союз.

Эта весть облетела весь южный Китай. Революционно настроенная молодежь наперебой подавала заявления. В одной только провинции Гуандун объявилось больше тысячи желающих учиться в Москве. Были отобраны 340 человек. Среди них 30 кандидатур предложил М. М. Бородин, Р ечь шла о детя х в иди ых чл е н о в ГМ Д.

Особой известностью среди них пользовались трое: сын представителя партии в военной школе Вампу, чело-


287

Близкие родственники

века, который распоряжался финансами правительства в Гуанчжоу, Ляо Чжункая — Ляо Чэнчжи; сын заведующего отделом внутрипартийной работы ГМД Чэнь Шужэ-ня Чэнь Фу и сын начальника военной школы Вампу Цзян Чжунчжэна Цзян Цзинго. Кроме того, в числе отобранных были дочь Юй Южэня Юй Чжисю, сын Фэн Юйсяна Фэн Гохун, дочь Фэн Юйсяна Фэн Фонэн. В этой группе имелись и члены КПК, которая тогда сотрудничала с ГМД: Дэн Сяопин, Чжан Вэньтянь, Ван Цзясян, Уланьфу, Ян Шанкунь, У Сюцюань. Были среди них также Цюй У, Дин Лин и другие.

В начале 1920-х гг. молодому человеку было весьма почетно поехать учиться в Советский Союз. Цзян Цзинго тоже рвался туда, просил отца отпустить его. Он был полон революционного энтузиазма. Учился Цзян Цзинго тогда лишь в первом ю\ассе полной средней школы. Он был всегда готов отложить сумку с книгами и примкнуть к уличной демонстрации под революционными лозунгами.

Сначала Цзян Чжунчжэн не соглашался отпустить его в СССР. Однако, поддавшись уговорам Чэнь Цзежу (которая, кстати сказать, была в дружеских отношениях с женой М. М. Бородина, да и вообще весьма активно вмешивалась в дела Цзян Чжунчжэна, особенно в кадровые вопросы), а также советам М. М. Бородина, Цзян Чжунчжэн, учитывая политические аспекты ситуации, наконец согласился с просьбой сына.

25 октября 1925 года Цзян Цзинго на советском пароходе отплыл из Гуанчжоу во Владивосток, откуда отправился на поезде в Москву, где и поступил в Университет имени Сунь Ятсена. Так началась его жизнь в Советском Союзе.

Университет имени Сунь Ятсена находился на Волхонке, в четырехэтажном доме напротив храма Христа Спасителя. На первом этаже была столовая, на втором, третьем и четвертом этажах располагались библиотека, аудитории, комнаты для подготовки к занятиям, общежития. Первым ректором Университета имени Сунь Ятсена был Карл Радек. Он был человеком эмоциональным, легко


288

сходился с людьми. Кормили студентов пять раз в день, включая полдник и вечерний чай. Им выдали одежду, обувь, полотенца для рук и лица, для ванны, носовые платки, нижние рубашки и т. д.

Цзян Цзинго целыми днями сидел в университетской библиотеке. Он взялся за изучение марксизма-ленинизма. Выступал, писал, печатался в стенной газете, рассуждал о революции, поэтому всего через месяц по прибытии в Москву, в декабре 1925 года, Цзян Цзинго стал членом ВЛКСМ, заслужил уважение партийной ячейки университета. Ему было тогда всего 16 лет, а по счету, принятому в нашей стране, вообще только 15. Вместе с ним учились члены Гоминьдана: Гу Чжэнган, Дин Вэньи, Цюй У (зять Юй Южэня), Ван Синхэн, Бай Юй, Пу Даомин. От КПК там были: Дэн Сяопин, Ляо Чэичжи, Линь Цзухань, Ян Шанкунь, Уланьфу. Уланьфу сидел с Цзян Цзинго за одной партой. (Учась в Университете имени СуньЯтсена, Цзян Цзинго недолго дружил с дочерью Фэп Юйсяна, Фэн Фонэн.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное
100 великих кумиров XX века
100 великих кумиров XX века

Во все времена и у всех народов были свои кумиры, которых обожали тысячи, а порой и миллионы людей. Перед ними преклонялись, стремились быть похожими на них, изучали биографии и жадно ловили все слухи и известия о знаменитостях.Научно-техническая революция XX века серьёзно повлияла на формирование вкусов и предпочтений широкой публики. С увеличением тиражей газет и журналов, появлением кино, радио, телевидения, Интернета любая информация стала доходить до людей гораздо быстрее и в большем объёме; выросли и возможности манипулирования общественным сознанием.Книга о ста великих кумирах XX века — это не только и не столько сборник занимательных биографических новелл. Это прежде всего рассказы о том, как были «сотворены» кумиры новейшего времени, почему их жизнь привлекала пристальное внимание современников. Подбор персоналий для данной книги отражает любопытную тенденцию: кумирами народов всё чаще становятся не монархи, политики и полководцы, а спортсмены, путешественники, люди искусства и шоу-бизнеса, известные модельеры, иногда писатели и учёные.

Игорь Анатольевич Мусский

Биографии и Мемуары / Энциклопедии / Документальное / Словари и Энциклопедии
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза