Тучи сгущаются (СИ)

Морская Волна вздохнула и ничего не ответила, думая, что. Инти любил всё-таки не её нынешнюю, а ту красавицу, которую похитили четырнадцать лет назад. Скоро, очень скоро он сам в этом убедится, поняв разницу. Но сейчас говорить об этом не след, пусть хоть немного побудет счастливым...

Они долго шли, остановившись только одни раз на не очень длинный привал, когда уже сон начинал смаривать на ходу. К облегчению Инти, Морская Волна не жаловалась, Утеша тоже вела себя терпеливо. Больше всего Инти опасался, что у него в какой-нибудь неподходящий момент заболит сердце, но ничего, работало как часы. Наконец и Сан-Сальвасьон.

Инти стал рассказывать хозяину постоялого двора заранее заготовленную историю -- они мол, купцы-христиане из Королевства Серебряных Рудников, того, что у Основания Конуса, пострадали от пиратов, которые потопили их корабль, но кое-какие средства им удалось спасти, за ужин, ночлег и баню они заплатить могут.

-- Да ладно вам -- все вы говорите, что вы не пойми откуда, а на самом деле намётанный глаз тавантисуйца легко отличит. Ты не бойся, я вас не выдам, какая мне выгода вас выдавать, если после такого ни один тавантисуец ко мне не заселится? А вы -- самые выгодные клиенты, у вас всегда баню подавай и пишу приличную не только главному, но и всей честной компании. Но про пиратов охотно верю, расскажи подробнее.

Кивнув, Инти согласился, тем более что горячий обед располагал к хорошей беседе:

-- Как ты понимаешь, Тимотео, нас и раньше не очень-то защищал закон, а теперь и вовсе каждого тавантисуйца любой обидеть норовит. А я... короче, сделал я некоторую ошибку -- решил взять с собой в путешествие жену и дочь. Очень моей жене хотелось хоть на старости лет на заморские земли поглядеть, да и самому мне расставаться с ними грустно было... Я понимал, что это опасно, но жена смеялась -- кто, мол, меня такую, похитить захочет? Она несколько лет назад пострадала при пожаре, отсюда и шрамы....

-- А... понятно.

-- Да вот только ошиблись мы, в ближайшем порту, стоило моим жене и дочери чуть-чуть отойти к ларьку с женскими безделушками, какие-то люди их схватили, и потащили на свой корабль. Отбить на месте не удалось, мы в погоню. Догнали в конце концов, взяли на абордаж, освободили пленниц. Настрадались они в плену, конечно, но хоть целы.... Только в результате боя мы в итоге остались без корабля, слишком его повредило. Так что пришлось нам, пристав к безлюдному берегу, забрать оттуда всё ценное, что только унести можно, и топать до вас.

Вздохнув, Инти добавил:

-- Скажи, а новый корабль приобрети тут можно? Хотя бы под долговую расписку? Ты знаешь, мы, тавантисуйцы, никогда в таких вещах не мухлюем.

-- Боюсь вас огорчить, но любой корабль, который ещё только закладывают на судоверфи, уже считай продан, так как без предварительной продажи едва ли кто решится даже начинать, ибо торговля в упадке. Хотя поинтересоваться можно. А вот скажи, тавантисуец, что тебя дома за такое ждёт? Отрубят тебе голову али нет?

-- Голову мне никто рубить не будет. В худшем случае запретят ездить по заграницам.

-- И как же ты тогда жить будешь?

-- Ну куда определят... могу рыбу ловить, могу на аквафермы... С голоду не помру.

-- А у нас люди говорят, будто за малейшую провинность у вас головы рубят, если простолюдин. Принцам, конечно, только выговор светит. Так что я думаю, что ты принц... Оттого и жену с дочерью у тебя кто-то ушлый похитить решил, за принцесс выкуп большой можно ухватить.

-- Думай что хочешь, но закон у нас на родине для всех один. Да и обращались с ними в плену не как с принцессами, если можешь заметить. За то, что я за своих родных вступился, меня ни один суд не накажет. Корабль -- это важно, но люди по-любому важнее.

Этим вечером они ещё успели зайти в лавку и купить для Морской Волны и Консуэлы новые платья. Девочка радовалась как ребёнок. Его жена тоже была довольна, тем более что высокий воротник по испанской моде скрывал большую часть шрамов. Инти был доволен, что удалось добыть чёрную краску для волос.

Инти тщательно продумал вопрос о размещении по номерам. Тимотео предложил ему номер с двуспальной кроватью, и с дверцей, соединяющей с соседним номером "Там вы можете положить вашу дочь". Там была и вторая кровать, которую можно было оставить пустой, просто оплатив её, но Инти счёл наиболее надёжным положить кого-то из своих людей. Вызвался Ворон, сказав что уж на него-то в моральном плане можно положиться, а кроме того он надеется, что девочка уж точно храпеть не будет. Инти согласился. В общем-то ему было всё равно, кто ляжет спать рядом с Утешей, не тронет её никто.

После этого его жена и дочь наконец-то пошли отмываться в баню, а когда они оттуда вышли, Инти, вопреки настояниям лекаря, последовал их примеру.

-- Не могу же я лечь с женой грязным после того как она отмылась дочиста, -- заявил он.

-- Как будто ты с ней и в самом деле собираешься разделить с ней ложе, -- проворчал Ворон. Пользуясь тем, что в предбаннике их некому было подслушивать, да и едва ли кто понимал тут на чиму.