Турецкая любовь, или Горячие ночи Востока

— Каким еще курьером?

— Деньги за границу возишь. Опасное это дело — зря ты на это подписалась.

Положив руку Владимира обратно на руль, я поправила тесный от денег лифчик и сразу пресекла разговоры на данную тему.

— Владимир, давай не будем говорить о том, что совершенно тебя не касается.

— Ты уверена? Я просто о тебе беспокоюсь.

— С чего это? Вова, ты столько лет обо мне не беспокоился!

Как только мы приехали в аэропорт, я посмотрела на часы и увидела, что уже началась регистрация рейса. При мысли о том, что для Ольги не составит большого труда найти мою фамилию в списках отлетающих пассажиров, мне становилось ужасно плохо.

— Наташа, у меня такое ощущение, что ты чего-то боишься? — моментально почувствовал мое состояние Владимир. — Это из-за того, что ты деньги везешь?

— Вова, да что ты заладил: деньги, деньги… Сколько можно?

— Ты уверена, что ты не хочешь со мной о чем-нибудь поговорить? Я чувствую, что у тебя неприятности и ты чего-то боишься.

— У меня все хорошо, — ледяным голосом ответила я и вышла из машины.

— А ты что, летишь без вещей?

— У меня вещи в камере хранения. Сейчас заберем.

— А зачем ты их заранее туда привезла?

— Владимир, а тебе не кажется, что ты задаешь уж слишком много вопросов.

Зайдя в зал регистрации авиабилетов и багажа, я подошла к экрану информации и принялась искать номер своего рейса.

— Какой у тебя номер рейса? — поинтересовался Владимир.

И мы начали изучать табло: я стала искать рейс в Турцию, а он — в Испанию.

— Ты в Барселону летишь?

— В Анталью.

— Как в Анталью? Ты же говорила, что летишь в Испанию.

— Все поменялось, — в очередной раз соврала я.

Заняв очередь на регистрацию, я постоянно оглядывалась по сторонам и вздрагивала от любого громкого возгласа. Владимир стоял рядом со мной и крепко держал меня за руку.

— Наташа, да не переживай ты так сильно. Я тебя в обиду не дам, — успокаивал меня он.

— Я не понимаю, о чем ты?

— Ты все ты понимаешь! Когда ты со мной, тебе не стоит ничего бояться.

Отпустив мою руку, Вовка с особой нежностью провел по моим волосам и добавил:

— Наташа, а ты изменилась.

— Конечно, все меняется. Годы не остановишь. Я не могу остаться прежней.

— У тебя командировка в Турцию? — буквально сверлил меня подозрительным взглядом Владимир.

— Ты же знаешь, что командировка.

— Я не верю, что ты туда к какому-то турку летишь. Ты не такая. Просто ты тогда хотела меня позлить. А та фотография, которую я порвал, вообще случайная.

Посмотрев на мою увеличившуюся грудь, Владимир улыбнулся и рассмеялся.

— Не вижу ничего смешного, — как-то по детски надула я свои губы.

Как только я прошла регистрацию, от веселости Владимира не осталось даже следа и он заговорил таким проникновенным голосом, что у меня защемило сердце:

— Наташа, возвращайся быстрее. Я буду тебя ждать. Только, пожалуйста, никогда не рви связующие нас нити, ведь между нами было много хорошего. Ты очень нужна мне! Ты же сама сказала о том, что чувства можно реабилитировать, если сильно захотеть и постараться. Никогда не поздно начать все сначала! Ты подумай над моим предложением — давай начнем жить вместе. Не руби сгоряча, ведь наши чувства проверены временем! Ты мне позвонишь?

— Постараюсь, — глухо ответила я. Мне было тяжело стоять на руинах своих надежд и желаний и слушать голос из прошлого.

Неожиданно из мои глаз хлынули слезы. Я и сама не знаю, почему заплакала: то ли сказалось нервное напряжение, то ли на меня подействовало то, что совсем недавно сказал мне Владимир.

— Вова, где ты раньше был? — вырвалось у меня. — При жене?

— Но ты же сама все знаешь!

— Почему ты не сказал мне эти слова раньше? Почему?

— Да какая разница, когда я их сказал? Главное, что я их произнес.

— А разница-то ведь большая…

Как только мы подошли к зоне пограничного контроля, я прижалась к груди Владимира и прошептала:

— Знаешь, мне сейчас почему-то очень больно. Все как-то переплелось… Вова, у меня к тебе единственная просьба.

— Говори, я все сделаю.

— Ты еще не знаешь, о чем я тебя попрошу, а уже говоришь, что все сделаешь.

— Я действительно все сделаю.

— Если меня долго не будет, то, пожалуйста, не забывай про моих родителей.

— Ты хотела сказать — если с тобой что-то случится? — заметно напрягся Владимир.

— Со мной ничего не должно случиться, — я и сама не знаю, для кого именно я произнесла эту фразу, для себя самой или для Владимира. — Просто иногда, прошу, к ним наведывайся. Они тебя хорошо помнят и часто вспоминают.

— Ты за родителей не переживай — ты давай сама побыстрее возвращайся.

Поцеловав Владимира в щеку, я помахала ему рукой и стремительно вошла в зону пограничного контроля. Постоянно оборачиваясь назад, я твердила себе, что уже глупо нервничать, потому что самое страшное уже позади.

Сев в самолет, я мечтательно закрыла глаза и представила свою встречу с Мустафой. Я подумала о том, что стоит мне коснуться его руки, как все меняется вокруг. С ним оживали все мои самые страстные фантазии и самые смелые мечты, какие только можно представить.