Тургенев

Жизнь выдвигала новые задачи, новые вопросы, самым важным из которых был вопрос о путях дальнейшего развития страны. Как произойдет освобождение крестьян? Революционным путем или в результате реформы? Как сложится будущее общественное устройство России? Вокруг этих проблем разгорались страсти, кипели споры, велась полемика на страницах газет и журналов.

Начинался разночинно-демократический период русского революционно-освободительного движения. В борьбе с реакционерами и либералами выковывалась новая общественная сила, заявлявшая о своих правах на руководящую роль в исторической жизни страны.

Тургенев, быстро угадывавший, по определению Добролюбова, новые потребности, новые идеи, вносимые в общественное сознание, попытался первым отразить в художественном произведении этот перелом.

Главный герой его романа разночинец Инсаров противопоставлен мягкому и кроткому Берсеневу и беспечному, избалованному Шубину.

Инсаров олицетворяет непреклонную волю к борьбе с поработителями родины. Он непоколебимо верит в успех и правоту своего дела. У Инсарова «настоящий, живой жизнью данный идеал». Ему свойственны молчаливая настойчивость, прямота, точность, он не меняет своих решений и не откладывает исполнения данного обещания. «Он знает, за что готов сложить свою голову, знает, с чем и с кем он идет на борьбу».

Все это и привлекло к Инсарову Елену с ее хотя и смутным, но сильным стремлением к свободе. «О, если бы кто-нибудь мне сказал: вот что ты должна делать! Быть доброю — этого мало; делать добро… да; это главное в жизни. Но как делать добро? О, если б я могла овладеть собою! Не понимаю, отчего я так часто думаю о господине Инсарове…»

Отец Елены, гордившийся ею, пока она слыла за необыкновенного ребенка, стал ее бояться, когда она выросла, и говорил о ней, что она «какая-то восторженная республиканка, бог знает в кого».

В Елене «ярко отразились, — по словам Добролюбова, — лучшие стремления русской современной жизни». Под стать Инсарову Елена отличается сильным характером, решимостью и бесстрашием — она смело порывает со средой, ее воспитавшей, чтобы посвятить свою жизнь великой идее.

Важные общественно-политические вопросы ставились и в прежних романах Тургенева, но там они звучали не с такой определенностью.

О любви к родине, о народе рассуждали и герои первых романов Тургенева. Рудин в салоне Ласунской отстаивал от нападений Пигасова «знание, науку и веру в нее», говорил, что людям «…нельзя жить одними впечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей». «Если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, — говорил Рудин, — нет почвы, на. которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа, как может он знать, что он должен сам делать…»

И Лежнев говорил:

«Россия без каждого из нас обойтись может, но никто из нас без нее не может обойтись… Вне народности ни художества, ни истины, ни жизни, ничего нет».

И в «Дворянском гнезде» Тургенев показал, как глубоко и сильно было чувство родины в Лаврецком, как велика была его тяга к родной земле и к народной правде. Недаром в жилах Лаврецкого текла и крестьянская кровь.

В споре с Паншиным он горячо и искренне говорил о молодости и самостоятельности России, заступался за новых людей, за их убеждения, желания, требовал признания народной правды и смирения перед нею.

Когда Паншин спросил его:

— Вот и вы вернулись в Россию — что же вы намерены делать?

— Пахать землю, — отвечал Лаврецкий, — и стараться как можно лучше ее пахать…

По-иному, гораздо более энергично и проникновенно, звучали слова о любви к родине в новом романе Тургенева.

Само название его показывало, что Россия находится накануне появления людей инсаровского типа, потому что возникла в самом обществе потребность живого дела.

Эпоха, описываемая в романе, была для них кануном подвигов и героической борьбы. Доказательством истинного патриотизма, по убеждению Инсарова, могла быть только готовность пожертвовать своею жизнью за родину.

«Любовь к родине у Инсарова не в рассудке, не в сердце, не в воображении, — писал Добролюбов, — она у него во всем организме… Оттого он стоит неизмеримо выше Шубина и Берсенева».

Анализируя поступки героев дворянской литературы, Добролюбов в статье «Что такое обломовщина?» писал, что у них не было общей цели, что эти передовые люди оставались всегда одиночками, не умели соединиться для общего дела, не умели образовать «тесный союз для обороны от враждебных обстоятельств».

Говоря так, критик подразумевал под «враждебными обстоятельствами» самодержавие и крепостнический строй России.

Тургенев хорошо запомнил эти слова революционного демократа и, может быть, поэтому заставил одного из героев своего романа задуматься над разобщенностью лучших людей того времени.

В разговоре с Шубиным Берсенев говорит:

— Каждый из нас желает счастья. Но такое ли это слово «счастье», которое соединило, воспламенило бы нас обоих, заставило бы нас подать друг другу руки? Не эгоистическое ли, я хочу сказать, не разъединяющее ли это слово?