Тургеневская барышня бальзаковского возраста

– Это не показатель, – вырвалось у меня, а потом для конкретики я добавила: – Если вы, допустим, инженер.

Наши с Сергеем взгляды столкнулись в зеркале заднего вида. Что ж оно такое панорамное? Какой угол не ищи в машине, нигде не спрячешься.

– Вы любите Тургенева, – утвердительно, а не вопросительно сказал Сергей.

– Я люблю Булгакова, вы не попали, – непринужденно ответила.

Нецензурные слова так и крутились в голове. Почему он подумал про Тургенева? Неужели прочитал все, что я ему рекомендовала когда-то? Слабо верится. Скорее я поверю, что ознакомился с кратким содержанием, чтобы произвести впечатление. Интересно, а он любую тему так поддержать сможет?

Найдя место на парковке, Сергей кивнул в сторону:

– Схожу за кофе.

Я вышла из машины одновременно с Яном, который тут же побежал к входу в театр ждать друзей.

– Лола… – услышала я и почувствовала легкое прикосновение такой знакомой руки к спине. – Капучино с кокосовым сиропом?

– Нет, – покачала я головой. – Черный, с корицей и ванилью.

– Странный выбор, – заметил Сергей, но я почувствовала, как он напрягся.

Стало легче дышать, когда он ушел. Время спокойствия.

Ученики подтягивались по двое-трое с остановки. Девочки такие красивые, даже некоторые накрашенные. Надели платья и туфли на каблуках, наверное, одолженные у матерей, если размер совпадал.

Девочки есть девочки, они хотят быть красивыми. Особенно на выходе куда-то, где не нужен школьный дресс код. Все разбрелись по кучкам, но, что мне больше всего нравилось, не сильно далеко друг от друга. Класс сплоченный – это радует. И я, глядя на них, радовалась как за собственных детей, которые наконец-то нашли общий язык.

Какой-то мой педагогический инстинкт (если есть такое определение вообще) просто кричал, что я все делаю правильно. Все делала точнее, пока не получила в руки стаканчик с кофе.

Только правильно мне стало получать кофе из других рук. Я помнила все: белое пятно на ногте большого пальца, снизу, возле самой кутикулы; небольшой шрам на мизинце, уже побелевший; и морщины, даже, скорее, испещренные борозды, которые никак не соответствовали возрасту.

Я подняла глаза на Сергея, сказав:

– Спасибо.

А в ответ мне была улыбка… Так всегда умел улыбаться только он. По-мальчишески с озорством, но при этом с таким взглядом… Серьезным, пронизывающим.

Ага, глупое сердце, не бейся, все мы обмануты счастьем…

Я отвернулась. Хватило однажды такого счастья. Больше не хочу… Или все-таки хочу? Если бы не Григорий Александрович, я бы даже и не думала. Пусть он и не герой нашего времени, но что-то в нем есть такое притягательное, как, думаю, было и в Печорине. Странно ассоциировать его в лермонтовским Григорием Александровичем, учитывая, что они совсем не похожи. Скорее Сергей был похож на Печорина.

Но что же они не поделили? Или кого?

Я выпила кофе, пересчитала детей, радуясь, что Сергей стоит в стороне и просто наблюдает, хоть под его взглядом и было немного неловко.

Конечно, он занял кресло рядом, хоть и рассаживались мы… Да как мы рассаживались? Как попало. Кто какое место занял. В первую очередь я усадила детей, а уж что осталось, то и заняли мы с Сергеем. Он – с самого края, я – за ним, а на третьем месте – его сын.

Я собралась смотреть спектакль, хоть и видела его уже не один раз. Но рука Сергея, такая нежная и одновременно настойчивая, легла на мою. Я побоялась делать резкие движения, чтобы никто не заметил. Но как это выдержать?

Рука Сергея была теплой и казалась надежной, но впечатление обманчиво. И я даже знала насколько.

Наклонившись к его уху, я шепнула:

– Хватит.

– Не хватит, все еще впереди, Лола.

Уже стемнело, когда мы вышли на улицу, и похолодало. Конец марта обманчив: днем вроде бы тепло, а вечером снова минус. Я поежилась и подождала, пока вокруг меня соберутся все ученики, стараясь не смотреть в сторону Сергея, который, в принципе, мог бы уже давно уехать. Но ждал чего-то и неотрывно смотрел на меня. Под взглядом было неуютно, но я старалась сосредоточиться на детях.

– Вас подвезти? – спросил Сергей, подойдя ближе.

В принципе, я этого и ожидала. И даже подготовила ответ.

– Подвезите лучше ребят, которым с вами по пути.

Сергей едва заметно усмехнулся, но кивнул. Наклонился к Яну и что-то сказал на ухо. Тот сразу начал спрашивать, кому и куда ехать. В итоге четверо загрузились на заднее сидение машины, Ян сел спереди, а Сергей повернулся ко мне снова и сказал:

– До свидания.

Я кивнула в ответ, надеясь, что не до скорого. Надо будет после каникул позвонить Светловой и спросить, когда она сможет выйти на работу. Конечно, глупо надеяться, что ее нога так быстро восстановилась. Ну а вдруг? А то Сергея начинает заносить. И я не понимаю, зачем ему все это.

На остановке две девочки запрыгнули в подошедший троллейбус, заверив, что живут они в одном доме, так что доберутся самостоятельно. Я попросила позвонить мне, но не была уверена, что они вспомнят. Ничего, позвоню сама.

С остальными нам было по пути. Через пять минут мы зашли в полупустой автобус и начали занимать места. Я подсела к Герману и спросила:

– Тебе понравился спектакль?