Турнир

— Родителей это не спасло, — шепнула она совсем тихо. — Отец мог бы превзойти деда…, — она несколько раз очень нежно крутнула ученическое кольцо дедушки By на пальце.

— Чего ты хочешь на самом деле, Фей-Фей?

— …я хочу найти тех, кто их убил, Вайю. Я так хочу их найти, — она сжала маленькие кулачки на перилах так, что побелели костяшки. — У меня остались только дедушка и брат…

— И я, Фей, и я, — я притянула ее к себе, укачивая, и поцеловала в висок. — Я тоже рядом. — Я прекрасно понимала сестру — у меня тоже остались только Акс и дядя.

— Дедушка… сдался, уехал…

— Фей, он просто ждет. Ждет, пока ты, и твой, так и не взявшийся за ум братец, вырастете. И тогда он вернется в Столицу, чтобы собрать долги. — Или я ничего не понимаю в Высших. — Твой дедушка выиграл — он сохранил вас и пока неплохо справляется. Весь вопрос в том ты — та, кого нужно защищать, или та — кто защищает? Хочешь ли ты стоять с ним плечом к плечу или хочешь прятаться за его спину?

— Вайю…

— Думай, Фей. Задай себе этот вопрос и ответь на него честно. Не мне. Себе ответь.

На сцене в зажигательном танце кружила Марша. На этот раз тоже, это был сплав из южных и западных мотивов. Ещё одна маленькая дурочка, которая тоже думает, что она точно знает, чего хочет.

Прости, что подняла эту тему Фей-Фей; но я хочу чтобы ты была сильной. Чтобы исцелиться, прежде чем очистить рану, её нужно вскрыть, иначе старые не зажившие шрамы будут постоянно напоминать нам о прошлом.

От боли нельзя уйти, ее можно только пережить — сегодня или завтра — не важно, просто окунуться в нее с головой, нырнув с разбега и, либо выплыть сразу, либо тонуть до тех пор, пока кто-нибудь не протянет руку помощи. Вот моя рука, Фей. Когда будешь готова нырнуть — просто позови.

Глава 103. Ик!

Намного-намного после…

В ложе наконец стало тихо. Гроза прошла стороной — вернувшийся от легионеров Хоакин, побушевав всласть, снова отправился искать приключений на другую сторону поля, чтобы сбросить напряжение.

Действие эликсиров почти сошло на нет, и мне было уже не так смешно. Весело — да, но смеяться уже совсем не хотелось.

Вер молчал, и даже неунывающий Люк и тот нет-нет, да тревожно барабанил пальцами по столу.

— Имперский марш.

— Что? — задумавшийся Люк понял не сразу.

— Играй имперский марш, — я настучала пальцами, — дядя всегда так делает, я привыкла.

Это меня успокаивает, значит все так плохо, что хуже уже не будет точно…

Вместо этого Люци перестал стучать вообще, зато дядя Вер, посмотрев на меня, вздохнул и положил на стол обе лапы, и начал поочередно, не всегда попадая в такт, отстукивать ноты первого куплета.

— Что будем делать? — Вопрос был актуальным и риторическим. Идей пока не было никаких.

Фей-Фей смотрела на нашу маленькую компанию, тревожно хмурясь — мы установили купол тишины, Геб скучал, перебирая свитки, Нэнс развлекалась тем, что снова и снова, по кругу, складывала салфетки из корзинки с обедом уголок к уголку.

Люци неопределенно пожал плечами.

— Если бы я был Хоакином, я бы сейчас сказал — убить Кастуса. Нет Кастуса — нет проблем.

Но я не Хок, — он прищурился, взлохматив челку.

— Не надо валить с одной головы на другую, — я фыркнула. — Между прочим, пострадавшая сторона — я и… ваза, — я тыкнула пальцем в фарфоровое недоразумение стоявшее на столе напротив.

— Потенциально пострадавшая, — въедливо уточнил Люк.

— О, Люци, — я поискала, чтобы в него бросить, но не нашла под рукой совершенно ничего, — это не тебе ложиться с ним в постель, если что.

— Постель? — Дядя Бер наконец вернулся на грешную землю, и вскинулся, сбрасывая оцепенение.

— Порядок немного другой, Вайю. Сначала помолвка, обряд, храм… до постели дело не дойдет, я тебя уверяю…, — успокоил Люци.

— Не дойдет, — сжал пудовые кулаки Бер.

— А если я хочу?

Первый раз я видела совершенно ошеломленные глаза Люци.

— Шутка, дядя. Он не в моем вкусе. Но я не хочу остаться вдовой, — на этом я настаивала жестко, — в Академию не берут вдов и замужних.

— Какая Академия, Вайю! Сейчас речь о том…

— Речь о том, что все хотят шахты, — я загнула первый палец, — или доступ к вашему порталу, — я загнула второй палец, — у которого даже первой арки ещё нет. Но почему из-за этого должна страдать я?! И ваза! Давайте выдадим замуж дядю Хока…

— Поженим, Вайю. Хока можно только оженить, и уж никак, — Люци хохотнул, представив эту картину, — не выдать. И потом, ты не до оцениваешь себя, после твоего исключительно глупого и фееричного выступления с флейтой, я тебя уверяю, ещё вопрос — шахты или ты, более ценны. Кастус пояснит тебе это на пальцах.

— Я не собираюсь замуж. — Уточнила я уже совершенно серьезно, опустив тему с дядей. — Ни с вазой, ни без. Минимум десять зим точно. Мне все равно, куда они денут этот контракт — сожрут, сожгут, развеют чарами…

— Нет Кастуса — нет проблем, — снова завел песню Люци, — если бы он сказал заранее…

— То что? — Мне действительно было любопытно, чтобы бы это изменило. И как раз сейчас фраза должна звучать совершенно иначе — нет дяди — есть проблемы. Большие проблемы.