- Но долго так не протянет, - закончила вместо него Серафина.
- Брат… - это слово далось ей с большим трудом, и, наверняка, было тихим, как шепот, но Трис ее все-таки услышал.
- Габи!
- Отошли… всех.
- Все вон! – тут же проорал команду Трис. Он был настоящим вождем, и ему ничего не надо было объяснять.
- Я… - начала было Серафина.
- Вон! – повторил Трис.
- Говори, Габи! – сказал он через несколько мгновений, вставая рядом с ее постелью на колени. – Не напрягайся, я услышу.
- Источники – народ, - выдохнула тогда Габи.
- Жемчужная женщина – Источник дворца, - добавила, переведя дух и справившись с очередным приступом обессиливающей боли.
- Это она с тобой сделала? – Трис все схватывал на лету.
- Да.
- Но никто, кроме тебя, ее не видел?
- Да.
- Ты, знаешь, за что? – Важный вопрос.
- Спала с Источником… - выдавила она из себя. – Назвала ублюдком. Больше не знаю.
- То есть, или оттого, что ты спала с Источником, или оттого, что ты чей-то ублюдок? Я правильно понял?
- Да.
Ну, вот она и рассказала то главное, что не могла – не имела права, - унести с собой в могилу. Она узнала часть тайны, другие дополнят эти обрывки до целого. Так и формируется тайное знание рода. Однако теперь, когда дело было сделано, Габи решилась на последнюю попытку остаться в живых.
- Отнеси меня… вниз… - попросила она.
- Вниз, к Источнику? – переспросил Трис.
- Да.
- Тогда, держись!
4. Зандер
Случившееся в девичьих покоях заставило Зандера по-новому взглянуть сразу на несколько крайне важных для него вещей. Думал он при этом, как всегда, быстро и анализировал факты с беспристрастностью настоящего ученого. И поэтому, наверное, переоценка ценностей, - которая, как говорят, берет у некоторых людей месяцы и годы, - произошла у него практически мгновенно. Род озарения, если можно так выразиться, настоящий инсайт[8], и при этом инсайт интеллектуальный, а не какой-нибудь там метафизический. Открытий было несколько, и каждое из них требовало дальнейшего исследования и осмысления. Во-первых, Зандер принял, как данность, что обладает некой магической интуицией, в которую прежде никогда не верил. Считал это фантазией и дурью, вроде общения с душами предков, но, тем не менее, что-то же случилось. И что это было, если не интуиция, предзнание, о котором говорят, что оно принципиально невозможно, а то и прорицание, хотя Дара пророчества Зандер прежде за собой не замечал. Однако факты упрямая вещь, и они таковы. Он встревожился, когда, прервав разговор на самом интересном месте, Габриэлла Мишильер отправилась
Второй раз странное и ничем не мотивированное ощущение опасности коснулось его сердца буквально через пару минут. И опять, как и прежде, он с готовностью принял самое простое объяснение из возможных: ему просто жаль, что они с Габриэллой не продолжили разговор и не достигли некоторого взаимопонимания, чем бы это ни было на самом деле и куда бы это взаимопонимание их, в конце концов, ни привело. Однако чуть позже, подвергнув свои ощущения детальному анализу, Зандер пришел к выводу, что, не зная того, что именно происходило тогда в дамской комнате, - этого он, впрочем, так пока и не узнал, - он все-таки уловил отголосок смертельной опасности, угрожавшей Габриэлле Мишильер, и присутствие кого-то – опасного и непостижимого, - кого назвал мысленно
И наконец, последний эпизод. Тревога Зандера, как показали дальнейшие события, была вполне оправданна. Но о том, что Э’Мишильер стоит на пороге смерти, он подумал только тогда, когда, рванув с места, ее черный болид исчез за поворотом. Вот после этого он и позвонил Тристану. В тот момент он еще сомневался в обоснованности своих страхов, и звонок потребовал от него серьезного душевного усилия, но, повесив трубку, Зандер уже знал, что не ошибся, и дела Габриэллы действительно плохи.