Тузы и их шестерки

— Да что вы говорите, уважаемый глава администрации? Не с вашего ли ведома закопали радиоактивное оборудование в одной из ям, подготовленных под силос на ферме?

— Откуда ты знаешь? — вытаращил глаза директор молкомбината.

— От верблюда. Сядь на стул и рот закрой. Я буду вопросы задавать, а вы будете давать на них четкие и конкретные ответы.

Они послушались и притихли. Видимо, в надежде на то, что снизу прибежит наряд милиции. Про этих ментов я не забыла.

— Давай, Константин Иванович, собирайся с мыслями. Сейчас будешь объясняться с нарядом, который уже, видимо, бежит сюда. Выйдешь в приемную и скажешь сержантам, что вы просто балуетесь как дети. Понятно? Если возникнет какое-либо недоразумение, я твоему шефу пущу пулю в лоб. Вопросы есть? Вопросов нет. Вставайте, идите к двери.

Я закинула ногу на ногу и положила на колено автомат так, что его дуло смотрело точно в грудь сидящему за своим столом Федотову. Директор молкомбината посмотрел на своего шефа.

— Иди и делай, как она говорит. Все козыри у нее на руках. Пока.

— А мы не будем колоду пересдавать, поэтому все, как было, так и останется. Давай, Константин Иванович, шевели ногами, а затем — языком.

Не успел он еще выйти из кабинета, как мы услышали топот ног и звук резко открывающейся двери приемной.

— Спокойно, спокойно, — это директор молкомбината начал рассказывать басню сотрудникам милиции, которые вряд ли войдут в кабинет без приглашения самого хозяина.

В принципе, я рисковала, он мог ведь и шепотом сказать им, что все не так гладко, как представляется. Но я сама показываться не решалась. Пока в этом не было необходимости. Учитывая то, что вся милиция здесь повязана, у меня были все шансы остаться в этом городке навечно.

Он вернулся обратно в кабинет довольно быстро.

— Я надеюсь, вы там не устраивали игр глазами, на бумаге ничего не писали? В противном случае я пропущу вас в моем списке смертников впереди Бориса Всеволодовича. Борис Всеволодович, не возражаете? Почему вы убили Мирсковых? Это вопрос вам обоим, вначале отвечает старший в иерархии.

Борис Всеволодович барабанил пальцами по столу и молчал.

— Я бы вам не советовала долго держать язык за зубами. Вот видите, у вас уже один товарищ помер скоропостижно. Будете молчать — я снова занервничаю.

— Кто ты такая? — прохрипел Федотов.

— Твоя судьба. Отвечай на вопрос.

— Мы никого не убивали, это все чушь какая-то.

— Предположим, — легко согласилась я. — Правда, в это я не верю, у меня есть другие данные, но все равно, предположим. Вопрос номер два. Кого это вы ждете? Кто должен приехать и со мной разобраться?

Константин Иванович хотел было открыть рот, но Федотов строго посмотрел на него.

— Не стесняйтесь, — подбодрила я. — Пусть его взгляды вас не пугают. Хотите сесть всего лет на пять? Давайте рассказывайте. А то ведь можно и все десять получить. Я надеюсь, своими руками вы никого не убивали? Потому что следствие установит все. Количество фактов будет весьма большим, мы доберемся до седьмого колена в вашей организации и вытрясем всю подноготную. Поэтому я не советую молчать. Можете считать наш разговор допросом, ну, может быть, с пристрастием. Вот труп тут лежит — нехорошо получилось, но вы ведь сами напросились. Он мог бы тоже остаться в живых.

— Мы ждем двоих офицеров спецназа.

— Как интересно! И они, я так понимаю, приедут по мою душу следом за теми сержантами-контрактниками. Где, кстати, два уцелевших обалдуя?

— Отправлены в часть, — проскрипел Федотов. — От них никакого толку.

— Я думаю, из них выйдут неплохие свидетели.

На это Борис Всеволодович смог лишь выматериться.

— Знаете, мне вас неприятно слушать, — предупредила я. — Весь ваш деревенский фольклор оставьте при себе. Когда должны приехать «специалисты»?

— Я не знаю, — развел руками председатель райисполкома. — Как приедут, так и приедут.

— Наверняка они торопятся, а поскольку вы собирались их подождать, дело измеряется не днями, а скорее часами. Вопрос номер три адресуем директору молкомбината. Кто, когда, при каких условиях поставил вам оборудование, которое вы на днях в спешном порядке закопали? Это самый интересный вопрос из всех, вам так не кажется?

Константин Иванович стал тяжело дышать, а Федотов высказал вслух мысль о том, что мне не выжить. На столе зазвонил телефон.

— Внешнюю связь включайте, чтобы я слышала весь разговор, — первым делом сказала я. — И надеюсь, что все обойдется без эксцессов. Малейший намек — и из ствола вылетает пуля. На этот раз никому не придется объясняться с нарядом милиции, потому что сюда наверх подниматься уже никто не будет. Константин Иванович так все хорошо объяснил господам ментам, что они как сидели внизу на вахте, так и будут сидеть. Кстати, чего это вы милицию поставили? Когда я приехала в ваш городок, поста милиции здесь не было. Меня боитесь? Молчите? Правильно, надо бояться. Своего противника надо уважать. Снимайте трубку, Борис Всеволодович.

— Что там у вас? Почему вы так долго мне не отвечаете? — голос был хриплый, с надрывом.