Твари, в воде живущие

Он опрометью бросился обратно к столу дежурного, торопливо нажал кнопку, запрашивающую подмогу из офиса шерифа. Докладывать о чрезвычайной ситуации по телефону было некогда…

Молодой человек снова поспешил к камере и, плюнув на инструкцию, заскрежетал ключом в замке. Палку, надо вставить в рот палку, — еще одно обрывочное сведение о припадках всплыло у Хэмфри, когда он шагнул в камеру. Машинально повел взглядом вокруг — хотя откуда тут взяться палке? — и не сразу осознал, что Корнелиус уже стоит на ногах. И рядом с ним.

От первого, направленного в голову удара Хэмфри сумел-таки увернуться. Отскочил, увеличив дистанцию. Эффект неожиданности был потерян. Шансы уравнялись. Ростом и силой Хэмфри не уступал противнику.

Но тут он допустил ошибку. Схватился за поясную кобуру. Подлая застежка никак не расстегивалась. Хэмфри на долю секунды отвлекся — и пропустил удар.

Кулак вломился ему в ребра. Батлер отлетел к распахнутой двери. Острый угол замка глубоко разодрал щеку, затылок с хрустом ударился о толстый прут решетки.

Корнелиус бросил короткий взгляд на неподвижного окровавленного противника — и рванул в коридор, на ходу выплюнув обмылок.

Как ни странно, сознание Хэмфри не потерял. Мир вокруг окрасился багровым, голова гудела похоронным колоколом и сквозь гудение пробивалась единственная мысль: шериф меня убьет!

Именно эта мысль подняла Батлера на ноги — медленно, в три приема. Гул в голове усилился, багровая картинка перед глазами мутнела. Кровь из раны на щеке заливала мундир. Ребра при каждом вздохе врезались в тело, как скальпели хирурга-садиста. Содержимое желудка рвалось наружу.

Пару шагов, ведущих в коридор, Хэмфри преодолевал несколько секунд. Но преодолел. Корнелиус в дальнем конце коридора возился с замком выходной двери.

«Стой!» — крикнул Хэмфри. Он посчитал, что крикнул. На деле раздался еле слышный хрип. Беглец не отреагировал.

Проклятая застежка кобуры расстегнулась на удивление легко. Но револьвер неимоверно отяжелел, словно налился ртутью. Хэмфри гнулся и шатался под его тяжестью, ствол выписывал замысловатые фигуры. И — неимоверно тугим стал спусковой крючок. Хэмфри даже не вспомнил, что можно взвести курок и облегчить себе задачу, долго — ему казалось, минуты и часы — он боролся с сопротивлением боевой пружины.

Тем временем Корнелиус тоже боролся с хитрым механизмом, запиравшим дверь. И ему тоже казалось, что эти мгновения растягиваются в вечность.

Оба они победили — одновременно.

Выстрел рявкнул, когда входная дверь широко распахнулась. Корнелиуса вышвырнуло наружу.

Револьвер грохнулся на пол. Вслед за ним грохнулся Хэмфри. Попробовал снова подняться — ничего не вышло. Попробовал поползти к выходу… Далеко не уполз — содержимое желудка прорвалось-таки наружу. Батлер ткнулся лицом в лужу собственной рвоты и заплакал от бессилия.

В это время Ширли Мейсон, в одиночестве сидевшая в офисе — и, естественно, не поспешившая по сигналу тревоги к камерам — пыталась срочно связаться с Кайзерманном.

ЭПИЗОД 4

Озеро Трэйклейн, 27 июля 2002 года, 11:18

Длинный, глубоко вдающийся в озеро пирс неподалеку от Вайсгер-Холла. Флотилия готова к отплытию — двенадцать катеров. Это шестиметровые суденышки с рубкой и небольшой каютой, на носу палуба высокая и слегка покатая, на корме низкая и огражденная фальшбортом (именно отсюда любители, арендовавшие катера, пытались поймать своего чудо-лосося). На каждой рубке изображен дружелюбно улыбающийся Биг-Трэйк — но сейчас эти улыбки кажутся зловещими оскалами.

На корме одного суденышка стоят Кеннеди и Элис — в оранжевых спасательных жилетах. В этом снаряжении невыносимо жарко, но Дэнфорд Вайсгер, командующий операцией, запретил его снимать под страхом списания на берег. Сам он обретается на соседнем, флагманском судне, стоящем борт о борт — и, что характерно, без жилета. Вместо него к куртке Дэнфорда крепится небольшой, не более пинты объемом, ярко-красный баллончик с коротким шлангом и загубником. Это аварийное приспособление позволяет аквалангистам в случае отказа акваланга избегать экстренного всплытия с большой глубины и неизбежной кессонной болезни.

На поясе Вайсгера-младшего висит устрашающих размеров тесак. Другого оружия Кеннеди и Элис не видят — за исключением непонятного, но явно смертоносного устройства на носу флагманского судна. Впрочем, объемистые красные цилиндры на корме каждого катера вполне могут оказаться глубинными бомбами.

И все же Кеннеди интересуют подробности предстоящей охоты — хотя в успех ее он не верит.

— Что вы собираетесь делать, когда обнаружите Биг-Трэйка? — спрашивает он. Легенда о гигантском лососе рассыпалась в прах, но именно этим именем все до сих пор зовут затаившийся в глубинах ужас.

Дэнфорд Вайсгер смеется:

— Обвяжусь динамитом и прыгну за борт с воплем «Джеронимо-о-о!!!»[20]

Потом добавляет серьезно, кивнув на загадочное орудие на носу своего катера: