Твин-Пикс: Тайный дневник Лоры Палмер

Лео и Бобби зашли за мной на конюшню, потому что сама я с трудом могла передвигаться. Бобби, оказывается, звонил мне домой и сказал родителям, что забирает меня на ужин, куда нас неожиданно пригласили… и вернемся мы поздно.

Должна признать, что с его стороны это весьма мило и трогательно. Что я и сказала Лео и Бобби с заднего сиденья машины, где я переодевалась (снова спасибо Бобби, что он принес мне кое-что из одежды Донны, которая, как он заметил, обо мне беспокоится). Это меня удивляет – не то чтобы я сомневалась в верности Донны и ее дружбе, но я уже во всем склонна видеть руку БОБА. Ребятам я сказала, что сейчас меня мучит беспокойство и лучше всю ночь никуда не отлучаться, а быть в каком-нибудь одном месте. Я это совершенно серьезно, и если они согласны, то можно вернуться обратно и забыть про коку до завтрашнего дня. В ответ Бобби рассмеялся, а Лео похлопал меня по руке, как будто я говорящая кукла, щебечущая одно и то же. Как будто у меня за спиной нитки, за которые можно дергать. С чего это они взяли?

– Не думаю, чтобы это было безопасно для тебя, – ответил Лео.

Мы проехали мимо Мидл-Тауна и углубились в Лоу-Таун. Никогда еще не видела я такой темной ночи. На Луну и намека нет. Даже Лео и то забеспокоился, хотя я уверена, он все равно будет моим защитником, пока я с ним. Все, что мне нужно сейчас, – это иметь или порошок, или деньги, чтобы его купить. Мой любимый белый друг! Очередная ложь, но, по крайней мере, я смотрю ей прямо в глаза и говорю себе, что так оно и есть. Счастье, пусть временное, все-таки лучше, чем позволять друзьям, семье, любовникам с ужасом наблюдать, как близко подошла я к грани самоуничтожения. Не приближайтесь ко мне. Для вас это уже небезопасно. Я ручаюсь за это.

Тут мы подъехали к узкой боковой дороге без всяких указателей. Тем не менее нам показалось, что именно здесь надо сворачивать, потому что никакой другой дороги, куда ни глянь, в обозримом пространстве не было. Бобби остановил машину, вместо того чтобы ехать к дому, который был нам нужен. Лео подначивал его, говоря: «Давай, давай, Бобби, помчались!» Я тоже хотела чем-то привлечь его внимание, но он, честно, пребывал в другом измерении. Лицо у него было такое, как будто он угодил в «Сумеречную зону»[4].

Как только он пришел в себя, он погнал машину, невзирая на кромешную тьму, скрывавшую дом, куда мы ехали. Там, я надеялась, кокаина будет под самую завязку. Да и выпивка может найтись, если только я смогу изобразить на лице улыбку… «Покажи-ка им свои зубы», – подумалось мне.

Лео поглядел на меня так, словно вдруг засомневался: а правильно ли мы делаем, что едем в дом, где никого не знаем, а карманы у нас набиты тысячами долларов? Я откинулась на спинку сиденья и притихла, неожиданно осознав, что мое переодевание в данных условиях было просто смехотворно… И всегда-то у меня так в Лоу-Тауне с моими нарядами, которые только навлекают на меня беду. А тут еще эта тьма, о которой ничего не говорилось ни по радио, ни в вечерних выпусках газет. Они даже не сказали, что будет отключено электричество.

– Интересно, – говорю я, – сколько времени понадобится полиции добраться сюда после телефонного вызова?

Бобби залез во внутренний карман пиджака и достал отцовский пистолет. Он слегка отблескивал, и я сказала Бобби, что он, наверное, совсем потерял свои дерьмовые мозги, если таскает эту штуку с собой. Тогда я была уже совершенно уверена, что у меня болит не живот: это запрятанный глубоко внутри страх интуитивно требовал, чтобы мы развернулись и гнали отсюда, ко всем матерям, пока не очутимся дома.

Но машина не развернулась и даже не замедлила ход. Дорога выглядела совершенно безжизненной, впереди не было видно ни одного дома. И вообще ни хрена… ну, может, один-два человека за все время и попались… еще одна причина, почему нам следовало тихо удрать, пока оставался шанс сделать это всем вместе.

Ни с того ни с сего Бобби резко тормознул. Наш грузовичок дважды крутанулся на месте, взметнув целый столб пыли, который высветили фары, и наконец замер. Все мы были слегка ошарашены. Мне показалось, я кого-то увидела.

– Я не хотел его сшибить, – сказал Бобби.

Мы все выскочили из машины и медленно шагнули в темноту.

Неожиданно кто-то схватил меня сзади и начал душить. Сразу мелькнула мысль: неужели я так вот и умру… здесь, в Лоу-Тауне, когда, наверное из-за аварии, отключился свет, хотя почему-то никто этого не признает, умру, пытаясь раздобыть наркотики, точнее, кокаин, а ни один из моих сопровождающих, крепких, здоровых парней не знает, что какой-то хрен меня душит! Все кончено, подумала я… здесь мне и лежать, в этой проклятой земле. За место на кладбище все уплачено. До последнего цента.

Тут тиски на моей шее ослабели, в глазах у меня помутилось, и я потеряла сознание.