Твоя на 10 дней

Алекс прислушался. В коридоре было тихо, зато ниже пояса бушевал конец света в отдельно взятых штанах. Кажется, эти два дня он не вылезал из-под ледяного душа. Если так и дальше пойдет, есть риск отрастить жабры. И себе. И повстанцу.

Глава 15

Утром я проснулась рано, еще до будильника. Платье. С ним надо что-то делать. И вовсе не из-за Алекса. Просто мне самой было в нем неудобно. Да, неудобно! Смахну еще широченным подолом какую-нибудь дорогущую безделушку, вовек не расплачусь. До завтрака оставалась уйма времени. Я приняла душ, уложила волосы, подкрасилась и, вздохнув, открыла шкаф.

Лениво перебрала те вещи, что купил для меня Алекс. Ничего подходящего там не было. Оно и понятно. Наряды не тараканы, сами собой не заводятся. Так что единственное, что мне оставалось – это попытаться как-то преобразовать вчерашнее платье. Я достала его из угла, натянула на себя, покрутилась перед зеркалом. Оттуда смотрела ухоженная, причесанная толстая летучая мышь. Я достала из подарочного пакета тонкий ремешок и перехватила им талию.

Толстая летучая мышь превратилась в толстую летучую мышь с поясом. Печальное зрелище. Стащив платье, я разложила его на кровати и задумалась. Ну… Длина его портит, вот что! Я порылась в косметичке и достала маникюрные ножницы. Мда. Но других-то все равно нет. Вздохнула, прикинула нужную длину и… И начала резать, высунув от усердия язык. Тонкий трикотаж тут же скручивался по краю, прикрывая торчащие нитки. Ух ты, здорово! И подшивать не нужно. Правда, все равно нечем. Отстригнув сантиметров двадцать подола по всей ширине, я встряхнула платье, покрутила его. Что-то не хватало. Точно! Разрезы! Распоров боковые швы до середины бедра, я чуть подергала низ, заставив трикотаж закрутиться еще сильнее. Все хватит. Пора. Вперед, Дженни. Если что, у меня еще и ночнушка есть.

Нырнув в почти новое платье, я туго, словно в корсет, запеленалась отрезанной тканью, закрепила хвосты бантиком. И, наконец, подошла к зеркалу. Толстая летучая мышь исчезла. Вместо нее из отражения смотрела крепкая пейзанка, кровь с молоком. Пышная юбка топорщилась по низу воланчиками, широкий пояс начинался от талии и заканчивался под грудью, которая казалась еще пышнее из-за кучи складок лифа. Покусав и без того алые губы, я взбила волосы и отправилась на завтрак.

Входить в гостиную было страшно и… почему-то весело. Словно я сидела в тележке на самой вершине русских горок, и та должна было вот-вот сорваться вниз по серпантину, набирая жуткую скорость…

– Завтрак начался! – раздался холодный голос из-за приоткрытой двери.

Я еще раз подергала юбку и… шагнула. Алекс намазывал джемом тост, целая горка которых возвышалась в тарелке на его стороне стола. Старательно так намазывал, не поднимая глаз. Видно, вчерашняя могуче-летучая мышь произвела на него такое сокрушительное впечатление, что теперь никакими пейзанками не исправишь. А может, просто стало плевать и на всех мышей вместе взятых, и на пейзанок, и на глупую Барби. Наигрался. Устал. Я поздоровалась и чинно уселась напротив, украдкой его разглядывая. Он был невозмутим и равнодушен. Похоже, и правда всё переменилось. Алекс уже тяготится заложницей, которую на свою голову поселил в доме.

Может, он решит меня просто отпустить? Я же не виновата, что больше ему не нравлюсь. Условия договора я выполняла, а что внезапно интерес пропал… Ну, это не моя вина, а форс-мажор. С пайетками такой форс-мажор. Грудастый.

Перед глазами все поплыло, внутри стало горько, словно микстуры глотнула. И попытка преобразить платье стала казаться глупой. Какая разница, что нацепила та, которая теперь кроме скуки ничего не вызывает.

Добилась, чего хотела, да. И рада этому! Да, рада! И нечего тут!

– Всё в порядке? – выдавила я в нарушение всех запретов.

Перегнулась через стол и потянулась за тостом.

Он отвел взгляд от чашки и задумчиво уставился в появившееся перед ним хм… пейзанское декольте. Словно никак не мог понять, откуда оно тут взялось. Только что не было же.

– Разумеется, – кашлянул он и быстро поднялся из-за стола, прихватив планшет.

Что-то он с ним в последнее время ходит постоянно. Видно, работы много.

– Ужин в девять.

Алекс ушёл, оставив меня одну. Вот и поговорили. Здравствуйте, до свидания, ужин (завтрак, обед, нужное подчеркнуть) во столько-то.

В языке тики-тики двести пятьдесят слов, мы же обходимся десятью. Пожалуй, с тем же успехом можно по батарее перестукиваться.

Рядом с почти полной чашкой Алекса лежали на тарелке два намазанных тоста. От одного из них был отхвачен кусок, и по краю укуса поблескивала полоска примятого губами джема.

Кажется, он ничего не ел. Чудесно. Мой вид еще и аппетит отбивает.

Я воровато огляделась по сторонам, сцапала обгрызенный тост и с наслаждением впилась в него зубами. М-м-м… Чувство было настолько странное, что… Стоп! Я зажмурилась и помотала головой. Зачем я это делаю?! Скажем так: ворованное вкуснее. Потому что остальные объяснения мне не нравились.

Залпом допив чай, я выскочила из-за стола и убежала в свою комнату. Глава 16