Творцы совпадений

– Когда-нибудь тебе расскажут кучу баек о том, что такое любовь. Не верь ни слову. Любовь – это не бум, это не взрывы и эффекты. Не праздничный салют в небе и не самолет с крупной четкой надписью на борту. Любовь потихоньку просачивается внутрь тебя, так осторожно, что даже не заметишь, и в один прекрасный день ты проснешься и поймешь, что тебе под кожу проник кто-то еще.

– Это значит, что все хорошо, или нет? – спросил немного запутавшийся Михаэль.

Такой он был, этот Средний Джон. Но в основном он говорил более понятные вещи. Он был, по сути, тем взрослым, который приглядывал за Михаэлем и который исчез после того, как Михаэль забил первый в своей жизни гол.

А теперь Средний Джон, все в том же костюме, который, однако, уже не был таким великолепным, сидел, скрестив ноги, на столе и улыбался ему все той же открывающей-все-и-ничего улыбкой.

Михаэль повернулся обратно к окну, убеждая себя, что ему всего лишь померещилось.

– Я тут не просто так, – сказал Средний Джон. – Видимо, я снова тебе нужен.

Я не буду тебе отвечать, подумал Михаэль. Разве так выглядит нервный срыв? Люди, которых ты воображал, когда тебе было восемь или девять лет, возвращаются к тебе, когда ты уже взрослый? Настало время для весьма специфических таблеток?

– Ты не сумасшедший, – сказал Джон, – тебе просто нужен кто-то, с кем можно поговорить. Так всегда было, когда ты меня звал.

– Мне не нужно ни с кем поговорить, – сказал Михаэль.

– О, ты мне ответил, уже хорошо, – сказал Джон. Он встал со стола, подошел к Михаэлю и тоже стал смотреть на вид из окна. – Так как дела, Михаэль? Прогресс в жизни налицо, я смотрю.

– Дела никак.

– Ты выглядишь обеспокоенным.

– Я разговариваю с воображаемым другом из детства, с человеком со стрижкой десантника, одетым во второсортный костюм. Это не вполне нормально.

– Это абсолютно нормально, – сказал Джон. – Люди постоянно так делают.

– Нет, они так не делают.

– Хорошо, может, не конкретно со мной разговаривают, но люди постоянно ведут беседы сами с собой. Ты очень удивишься, узнав, как часто. Иногда про себя, иногда вслух. Так бывает в любом возрасте. Часто люди, которым нужна помощь, обращаются сами к себе.

– Мне не нужна помощь.

– Уверен?

Михаэль не отвечал. На улице, далеко внизу, маленькие машинки ехали, останавливались и снова ехали.

– Ты не злишься, – сказал Джон, – ты не отчаялся, ты даже не одинок по-настоящему. Ты соскучился, вот что.

Он остановился и подождал, пока его слова дойдут до адресата.

– Ты скучаешь по женщине, которую знал и которой уже нет дома, когда ты туда возвращаешься. С одной стороны, ты думаешь, что она исчезла навсегда, с другой – ты не можешь жить дальше, оставив ее позади, потому что в глубине души надеешься, что она вернется.

– Ты говоришь глупости, – сказал Михаэль.

– Но, – Джон проигнорировал его и продолжил, – каждый раз ты пытаешься вернуть ее быстро, одним махом. Ты думаешь, что должен возродить прежнюю любовь, прежние чувства, твою прежнюю Мику. Так не бывает. Это будет новая Мика. Прекрасная и любимая, но новая, с новыми гранями. Новая любовь не рождается в одночасье, ты же знаешь. Это происходит постепенно, шаг за шагом, капля за каплей.

– Я уже не в том возрасте, чтобы начинать все с начала.

– Глупости. Ты должен. Ты ведь строишь заново уже что-то знакомое. Тебе просто нужно много терпения и один глубокий вдох.

– Я устал. Наше время прошло, Джон.

– Нет, совсем нет.

– Да, еще как да.

Они постояли еще несколько секунд молча, и Джон сказал:

– Любовь, мне кажется, это чувство, которое очень трудно количественно определить. Трудно измерить. Мы чувствуем ее так редко и так глубоко погружаемся в нее, что не можем определить для себя, насколько мы хотим это, нуждаемся в нем и любим его. И это нормально: есть вещи, которые нельзя измерить. Тоска, напротив, это гораздо более понятное чувство. По степени тоски мы можем узнать, как сильно любили того, кто исчез. Ты счастливчик, Михаэль. Ты тоскуешь, хотя у тебя еще есть шанс вернуть любовь. Большинство людей приходят к тоске, когда уже слишком поздно. А ты, ты можешь выглянуть из глубины той ямы, в которую себя загнал, и понять, как высоко сможешь забраться, если только дашь себе шанс. Пока она жива, Михаэль, ты можешь заново понять, как любить ее и быть любимым ею. «Слишком поздно» говорят в ситуациях совсем другого рода. Для большинства людей тоска – это лишь доказательство, запоздалое доказательство того, что они по-настоящему любили. У тебя же есть преимущество. Сомнений нет, еще не слишком поздно для вас, Михаэль.

Когда Михаэль обернулся, чтобы посмотреть на Среднего Джона, тот уже исчез.

18

Альберто Браун решил уничтожить цель после того, как посмотрит фильм.

Это был один из его любимых фильмов, боевик-комедия. Он видел его уже дважды. Странный как раз настолько, чтобы все еще быть интересным. У Альберто было около трех часов до того момента, как его цель выйдет из здания, потом повернет налево и пройдет ровно двадцать пять метров до входа на парковку. У Альберто будет двадцать пять метров на то, чтобы его уничтожить. Он гадал, как это произойдет.