Ты будешь моей!

Что же это выходит. Этот мерзкий зазнавшийся тип и есть тот внучок, которому меня хочет сосватать Валентин Игоревич? Вот так да-а. Уму не постижимо! И зачем ему это нужно только?

В памяти всплывает случайно подслушанный разговор в клубе. VIP чиллаут. Двое. Этот самый блондин и его товарищ.

Как о тогда сказал? “Дед совсем рехнулся. Двинулся на идее, что не оставит наследство, если не женюсь на внучке какого-то старого друга?” Что-то в этом роде?

Выходит, внучка этого старого друга — я?

От шокирующих открытий мне срочно нужно присесть, но едва я занимаю место, как вижу женщину преклонных лет, и уступаю ей место.

Буду переваривать стоя.

Что еще эти двое в тот день говорили?

Что предполагаемая невеста “дворняга” и у деда белобрысого, Валентина Игоревича, были какое-то дела с предками обреченной, то есть нареченной. “Ошибки молодости, вся херня” — цитата.

Угу, вот он привычный мне мажор. Господа и плебеи. Богачи и челядь. Как они еще таких, как я, называют?

А я еще пожалела девчонку, которой попадет такой жених. А теперь оказалась на ее месте. Из меня вырывается немного нервный смех. Так, не будем забывать, что не одна. Нужно себя контролировать, даже в те моменты когда подкрадывается легкий шок.

Выходит, что этот Антошка-не пойду копать картошку решил меня донимать вовсе не для того, что исполнить волю дедушки, а чтобы заграбастать наследство. Точно! Он ведь еще сказал, что на “безродной дурочке” может жениться либо он, либо какой-то Кирилл.

Кириллов в моей жизни, помимо того, который сначала почти прокатил на капоте, а затем нагло захватил мое сердце, я как-то больше не наблюдаю в своей жизни. Значит, Кирилл (назовем его Соколов, чтобы отличать) не повелся на красную тряпочку в виде наследства и условий его получения. Ну хоть кто-то в той семье нормальный. Или… мне ждать еще гостей?

Интересно претендент номер два на наследство через мою руку тоже ворвется в мою жизнь с ноги и начнет унижать и надсмехаться, как претендент номер два.

На минуточку. Всего лишь на минуточку, я задумываюсь, а может ли мой Кирилл быть тем самым Соколовым?

Не-е-ет. Ну, нет! Точно нет!

Они с этим белобрысым ни разу не похожи. А внуки должны иметь хоть какую-то общую черту.

Ой, я сейчас станцию проеду!

Чудом успеваю выскочить в закрывающиеся двери, спешу по эскалатору вверх, чтобы не опоздать, и тут звонит телефон.

Кирилл! Мой Кирилл!

Вот только радость от звонка сменяется беспокойством, когда я слышу совсем не бодрый, а сиплый голос в динамике.

— Ты, случайно, не заболел? — волнуюсь я. Он вчера, ведь, в бассейн за мной прыгнул и с мокрой головой в машину сел.

Говорит, что в порядке и предлагает поужинать после работы. Честно, мне очень хочется и я уже готова крикнуть: “Да!”, но внутри что-то бунтует.

И я знаю, что это. Чувство вины.

Как можно гулять то тут, то там, когда Варя в больнице? Это отрезвляет и избавляет от сердечек в глазах. Зато настоящее сердце начинает стонать.

Я колеблюсь, потому что очень не хочу говорить “нет”. Я хочу его увидеть, но….

Обещаю, что обязательно отвечу ему позже, когда разберусь с делами. И весь день хочу с поникшей головой, терзаясь между тем, что хочу, и тем, что должна. А должна я быть рядом с Варей, хоть в реанимацию и не пускают. Ну или сидеть дома, но никак не радоваться жизни в компании мужчины мечты. Я вообще не имею права забываться, пока ей не сделают операцию. А он подождет меня? Да как вообще о таком можно просить? В край я обнаглела….

Во рту горько. В горле ком. Но я втягиваю воздух и запрещаю себе плакать. Кислое лицо замечает Петрович и отчитывает. В носу начинает щипать. Не заплачу. Улыбаюсь и обещаю, что этого не повторится.

Скоро конец смены, нужно что-то ответить Кириллу. Воспользовавшись отсутствием гостей, иду в раздевалку, чтобы взять телефон. Нужно написать, что не могу, но останавливаюсь в последний момент.

Что если ему рассказать? Он ведь не человек с улицы. У него есть сила и власть. Может быть, он сможет договориться со врачами. А, может, посчитает меня мошенницей, которой уже считал однажды?

В любом случае, разбитое сердце ничто по сравнению с возможностью вырвать шанс для Вари. Так и поступлю.

Набираю его номер, но в этот момент даже представить себе не могу, чем закончится наша встреча.

Глава 18. Роковая ночь

— Алло, — голос Кирилла еще хуже, чем раньше.

— Что с тобой?

— Апчхи!

— А говорил, что здоров.

— Кажется, наш ужин лучше перенести, — смеется и тут же кашляет.

Смешно ему, а вот я волнуюсь. Не похож он на того, что будет плакать от легкой простуды. Видимо, серьезно простудился. Как бы воспаление легких не подхватил.

— Ты к доктору ходил? \

— С насморком? — опять смеется, а голос, зараза, болезненный.

Мда, и кого я к врачу пытаюсь отправить. Он, наверное, даже если руку сломает, сам себе гипс наложит. Хотя меня сразу в больницу отвез.

— У тебя хоть лекарства есть?

— Анальгин считается?

— А температура есть?

— Дай гляну. 39 это много? — опять смеется. Или ему нравится, что я тут место от волнения не нахожу.

— Издеваешься? Выпей парацетамол или что-то жаропонижающее.

— Не люблю химию.