Ты будешь моей!

Я остаюсь одна. Оглядываю мягкие диваны, кофейные столики, похожие на настоящий мрамор в золотой оправе, затем смотрю в окно. На серое небо, затянутое облаками так, что солнце не пробивается, и кажется, что вот-вот наступит ночь. На людей размером с крошки с этой высоты. И я тоже вот такая вот крошка.

А затем мысли снова возвращаются к сделке, к Кириллу.

— Стой! Туда не ходи. — слышу голос Степана, оборачиваюсь и вижу, как он притормозил какую-то симпатичную дамочку в белой блузке и серой юбке-карандаше.

— Почему? — хмурится она, заправляя за ухо иссиня-черный локон.

— Невеста Антона Юрьевича ожидает его там. Не нужно беспокоить.

— Да? — с какой-то насмешкой отвечает она, кидает в мою сторону колкий взгляд, а я делаю вид, что этого не замечаю.

— Весело сегодня у нас. Акционеры, невеста, еще и какой-то красавчик пришел. Кстати, а кто он? У них с боссом какие-то траблы?

— Иди сюда, — голос Степана становится еще тише. Он оттягивает дамочку в сторону.

Не хочу подслушивать, но любопытство пересиливает. Теперь это все и меня касается. А я должна знать, что происходит, чтобы понять, как из этого выбираться.

— Не знаешь, что ли? Кирилл Соколов. Внук генерального. — шепчет Степан, и мне приходится подойти еще на пару шагов ближе, чтобы разобрать, что он говорит. Хорошо, что меня не видно.

— У Антона Юрьевича есть брат?

— Двоюродный. У Валентина Игоревича два сына было. Один с семьей разбился, вот только мальчишка и выжил. Кирилл. — говорит Степа, и внутри все сжимается.

Я не знала…. Я не знала, что Кирилл потерял семью. Да еще и при таких обстоятельствах. Выжить в аварии, когда все твои близкие погибают. Какой ужас!

Зажимаю рот рукой, чтобы не издать звука. В груди становится так больно, будто я сама это пережила, а не он….

Поэтому он был не в себе, когда чуть не сбил меня? Поэтому был разъярен, когда решил, что я творю все это ради денег?

— А почему он раньше тут не появлялся? — продолжает допрос дамочка.

— Какие-то проблемы с семьей. Он сам по себе. Про интернет площадки слышала? Вот с этого он начинал с партнерами. Потом фирму заграбастал.

— А сюда тогда зачем пришел? Еще и акционеров собрал. Ой, не нравится мне все это…..

— Наследство, наверное, делить.

— Думаешь, с генеральным все так плохо?

— Он в коме.

В коме?!

Валентин Игоревич в коме?!

— Мда. И, что, теперь этот будет начальником?

— Ну, все лучше, чем Юрий Валентинович и его сын. Что один что второй таких дел наворотить могут, что завтра банкротами станем.

— Типун тебе! — ругается дамочка.

— А ты, Машка, не теряйся. Новый босс-то красавчик, сама сказала, — добавляет Степа с какой-то хитрой интонацией, и меня тут же пробирает злость.

Он сейчас сваху из себя разыгрывает?

— Да он женат, наверняка. — недовольно бурчит она. Вот! Правильно думает!

— Богатые не женятся так рано. Так что грудь вперед и пошла!

— Ну, я-то могу, — хихикает дамочка, и я только сейчас замечаю, как яростно сжимаю кулаки.

Внутри все кипит так, что хочется вылететь и поругаться. Но только я не имею на это права. Вообще никакого.

И на эту злость и досадную ревность, разъедающую душу изнутри, прав у меня тоже нет.

Я подписала договор, я сделала свой выбор….

Остается следовать ему. Надеюсь, судьба смилуется и не заставит меня наблюдать за тем, как эта дамочка вьется рядом с Кириллом, а он охотно с ней заигрывает.

От одной мысли в сердце входит ржавый гвоздь.

Не думай об этом. Не думай!

Отворачиваюсь и иду к окну. Наслушалась себе на “радость”. Теперь вон снова глаза на мокром месте, а горечь во рту все сильнее. Пытаюсь отвлечься. Сначала видом на город, потом телефоном, часы на экране которого начинают нервировать. Мне на работу скоро нужно идти, а здесь ничего не понятно.

И что прикажете делать?

В холле какой-то шум. Люди в костюмах, а Антона не видно. И Кирилла тоже. Может, у них свое совещание после общего? Ну сколько еще ждать?

Оставляю на столике опустевший стакан, и вновь возвращаюсь к окну. Небо серое, жизнь серая. И там и тут пахнет грозой и затяжными дождями….

— Хорошего жениха ты себе выбрала, — раздается голос за спиной, и я вздрагиваю.

Моментом оборачиваюсь и натыкаясь на обжигающий льдом взгляд Кирилла.

В моих глазах — испуг. В его — ядовитая усмешка.

Он пришел не водички попить, а на осколках моей души потоптаться. А мне и так чертовски больно и сложно.

И сказать ему нечего.

Подхватываю свою сумку с дивана, хочу сбежать, но он одним шагом влево преграждает путь своим мощным натренированной телом. В нос бьет дерзкий аромат парфюма, до сих пор кружащий голову. Перед глазами кадык и расстегнутый ворот белоснежной рубашки.

— Я не отпускал. — звучит звоном сосулек его морозный голос.

Отвожу взгляд, потому что все внутри вибрирует и стягивается в тугой узел.

— Что тебе надо? — шиплю я.

— О чем говорил Антон?

— Что? — в испуге вскидываю взгляд и тут же жалею об этом.

Невыносимо читать злость и презрение в глазах, которые еще недавно согревали теплом.

— Пятно на его репутации, и ты потеряешь все? — с ядовитой усмешкой спрашивает он. — У вас договорные отношения, не так ли?