Ты и только ты (СИ)

– Ты прекрасно знаешь, что делать с “какими-то Артурами”.

– Парень говорит, что его сестра здесь. Просит позвать девушку по имени Ева.

– Блядь… Сейчас буду.

Бросаю телефон на стол и под ошарашенным взглядом прислуги вылетаю из кухни. Что ещё за хер нарисовался?

У ворот меня ожидают мужики с рациями в руках.

– Открывай, – тут же приказываю.

Из металлолома, который язык не повернётся назвать машиной, вылезает дрыщ в спортивном костюме и поношенных шлёпках на ногах.

– Здрасти, – его кивок похож на судорогу боли.

Буравлю ушлёпка взглядом, сразу подмечая заплывшее лицо и синяки под глазами. Нарик и алкаш конченный.

– Говори.

– Я брат Евы, – озирается по сторонам, оглядывая мой дом и охрану, выстроившуюся в шеренгу за моей спиной.

– И?

– Отец наш умер вчера. А Ева тут… – идиот наигранно кашляет. – Деньги нужны на похороны, понимаете? Дэн обещал, что Ева заработает… Столько дней уже прошло. А она всё не возвращается.

– Ты приехал забрать свою сестру? – делаю вывод из его невнятной речи.

– Отца похоронить хочу с почётом. А семья наша совсем на мели, – косится на своих дружков, выглядывающих из куска металлолома.

– Держи, – достаю из кармана брюк наличку и бросаю ему в ноги. Нарик падает на землю, и, капая слюной, собирает все купюры.

– Ева скоро вернётся, – разворачиваюсь и иду обратно в дом.

Глава 26. Ева

Чувствую, как матрас подо мной оседает, но не тороплюсь открывать глаза. От присутствия Рафа сердце начинает биться радостно.

Сегодня пришёл с утра, а не заставил ждать меня до вечера, как делал это последние дни.

Неужели и он стал зависим от нашей близости?

Время идёт, а Рафаэль так и сидит, не проронив ни слова. Я не шевелюсь и выжидаю. При этом словно физически ощущаю на себе его тяжёлый взгляд.

– Просыпайся, – звучит хриплый голос боксёра.

Я присаживаюсь на кровати, и Раф тут же резко поднимается. От внезапно возникшего странного предчувствия моё тело бросает в дрожь.

– Это твоя оплата, – кивком указывает на пачку денег, лежащую на постели. – Дэн получил свою комиссию. На улице ждёт машина. Водитель довезёт тебя, куда скажешь.

Эти слова…

Воодушевление, с которым я проснулась, смывает волной негодования. Каждая его фраза режет меня изнутри. Становится так обидно, словно меня предали самым мерзким образом. Я доверила человеку свою душу, а он бросил её на землю и растоптал прямо на моих глазах.

– У тебя десять минут.

Я сдержанно киваю, наблюдая, как грозная фигура покидает спальню.

– Раф…– хочется сказать хоть что-нибудь на прощание, но не знаю, с чего начать.

Что со мной происходит?

Почему я так остро реагирую на его решение? Ведь я получила долгожданную свободу, о которой так молила.

Но от мысли, что Рафаэль, наигравшись со мной, решил купить себе новую любовницу, сердце сжимается сильнее, и становится невыносимо больно. Я собираюсь с силами, переступаю через свою гордость и чуть слышно произношу:

– Если можно, я могу ещё остаться.

Но моя фраза летит уже в закрытую дверь.

Рядом с деньгами нахожу на кровати и своё платье вместе с бельём. Всё выстирано и аккуратно сложено стопочкой.

Медленно одеваюсь и продолжаю размышлять.

Сколько таких наивных дурочек, как я, побывали в постели Рафаэля в надежде на что-то большее? Я не глупая, понимаю, что у меня нет прав на этого мужчину.

Я проблемная, зажатая, скованная и с кучей комплексов. Кому такая нужна?

Но внутри всё замирает при мысли, что другая женщина может завладеть его вниманием.

Да что со мной не так? Я ведь не должна испытывать чувств к мужчине, для которого являюсь лишь пустым местом.

Глубоко внутри Рафаэль до сих пор вызывает во мне страх, но чем больше я его узнавала, тем больше понимала чёрствость боксёра. Неудовлетворённый жизнью, он просто выплёскивает своё напряжение в сексе. По началу меня это страшно пугало, но я втянулась и даже начала получать настоящее удовольствие от извращённых игр.

Я стала понимать Рафаэля. Ощущение власти окрыляет. Да я на что угодно согласна, лишь бы вновь проникнуться тем опьяняющим чувством, когда Раф просил меня наказать его.

Но мои иллюзии разбились о суровую реальность.

Как ни пытайся, нежность не может сосуществовать наравне с грубостью и жестокостью. Рафаэлю не понравилось, что я его вчера поцеловала, вот он и выставил меня из своего дома. Видимо с учётом постоянных нарушений правил это стало последней каплей в переполненной чаше его терпения.

Я наивно верила, что нас объединяло нечто большее. Нечто, что нельзя выразить одними словами. Но я ошиблась. Я была всего лишь расходным материалом. Попользовался, выбросил и забыл.

Зря я вообще на всё это согласилась. Взять оставленные им деньги я всё равно не смогу. Не хочу быть шлюхой. Я и так опустилась на самое дно, и падать ниже уже некуда. Совесть меня загрызёт, если я потрачу хоть копеечку из этой суммы.

Беру все купюры и прячу их в корзине для мусора в ванной комнате. Сверху накидываю туалетной бумаги. Тот, кто здесь убирает, вряд ли заметит спрятанные деньги.

Спускаюсь вниз с теплющейся надеждой, что Раф встретит меня в гостиной, и у нас будет шанс попрощаться. Но на пути мне не попадается ни одной души.