Ты лучше всех

— Совсем-совсем выбился?.. — Она лукаво вскинула тонкую бровь.

— Ни в коем случае. — Он потянулся к ней но, вспомнив, что рядом находится Эбби, неохотно остановился. — Она ждет, когда ты пожелаешь ей спокойной ночи. — Мэтт на мгновение прижался к губам Тессы и вышел.

— Ты куда?! — окликнула она.

— Принесу нам что-нибудь поесть.

— Я не голодна.

— Зато я голоден. И, кроме того, мне нужно подпитать свои силы! — Он подмигнул ей и скрылся.

Тесса, широко улыбаясь, вошла в комнату дочери.

— Зачем папе нужно подпитать силы? — полюбопытствовала та.

Боже, горестно усмехнулась про себя Тесса, у нее не уши, а локаторы!

— Гм, в Дауэр-Хаус придется перевозить много мебели, — краснея, объяснила она.

— А-а. — Эбби мгновенно утратила интерес. — А свою коняшку-качалку я тоже туда возьму, да? И кукольный домик? И…

— Все возьмешь, — быстро и, пожалуй, несколько опрометчиво пообещала Тесса и приказала: — Так, клади книжку на место и спать.

Она поцеловала дочь в пухлую щечку, Эбби в ответ крепко обняла ее. Занятия в школе и беготня по дому утомили малышку, поэтому спустя несколько минут она уже крепко спала. Тесса погасила верхний свет, зажгла ночник и, на цыпочках выбравшись из комнаты дочери, вернулась к себе.

В ее спальне уютно потрескивал камин, горели свечи, Тесса сбросила на ковер подушки и пуфы, решив, что они будут ужинать и беседовать перед огнем, как некогда на Кипре, а потом, взволнованная и возбужденная, села ждать Мэтта.

— Уж Молли для нас постаралась, — объявил тот, входя в комнату с тяжелым подносом, который поставил на низкий столик возле камина, а сам опустился на подушки рядом с Тессой.

Вдохнув душистый аромат еще теплого свежеиспеченного хлеба, молодая женщина позабыла про свое нежелание ужинать, а при виде домашнего супа, холодного цыпленка, ветчины, салата и сыров у нее потекли слюнки. На десерт их ждал пирог с черной смородиной и взбитыми сливками. Мэтт также принес бутылку вина, — «утащил у отца самое лучшее», — с улыбкой объяснил он, протягивая Тессе бокал.

— Пожалуй, я буду скучать по стряпне Молли, когда мы переедем, — призналась Тесса, пережевывая хрустящий хлеб с маслом, и, вдруг осознав, что слух об этом интимном ужине, должно быть, разнесся по всему дому, спросила: — О нас, наверное, сейчас все сплетничают?

— Наверное, — беззаботно бросил Мэтт, словно ему и дела не было до чужих языков. Но, очевидно, чужие языки его и впрямь не волнуют, сообразила Тесса, ведь Мэтт вырос в доме, полном слуг.

— Тебе это неприятно? — спросил он, в свою очередь сообразив, что Тесса не привыкла жить в одном доме с посторонними людьми.

— Нет, — искренне ответила она.

А действительно, чего мне стыдиться? — задалась вопросом Тесса. В том, что происходит между нами, вернее, произойдет, поправилась она, затрепетав в предвкушении, нет ничего позорного. В принципе, это даже хорошо, что о нас говорят. Возможно, известие о том, что мы с Мэттом стали любовниками, распространившись по дому и просочившись в деревню, достигнет также и ушей моей ненавистницы, если таковая существует на самом деле, и та в конце концов смирится с неизбежностью нашего брака.

— За нас! — Мэтт поднес бокал к ее бокалу.

Тесса, улыбаясь, легонько чокнулась с ним.

— За нас, — повторила она, но лишь пригубила вино: у нее и так уже кружилась голова от возбуждения.

Они кормили друг друга, потом Мэтт неожиданно поймал ее кисть и стал медленно облизывать пальцы, втягивая каждый глубоко в рот. Тесса сладостно поежилась. А спустя несколько мгновений, когда он потчевал ее взбитыми сливками, с ложки на блузку Тессы упал кусочек, осевший чуть выше выпирающего соска.

— Ты это специально, — обвинила она Мэтта, который в ответ лишь медленно раздвинул губы в чарующей обольстительной улыбке.

А когда он склонился, чтобы слизать сливки с блузки, Тесса думала, что лишится чувств: влажный жар дыхания Мэтта, прилепивший шелковую ткань к ее груди, дарил несказанно эротичные ощущения.

— Мэтт… — взмолилась она, вцепившись в его плечи.

Одной рукой он смел в сторону остатки ужина и бережно опустил Тессу на подушки, целуя глаза, щеки, подбородок, пока наконец не завладел губами.

Тесса с лихорадочной страстью отвечала на поцелуи, упиваясь ощущением его тяжести на своем теле. Пуговицы на ее блузке расстегнулись, открыв алчному взгляду и еще более алчным губам Мэтта груди с торчащими сосками.

Он с жадностью прильнул к ним, и тихие восторженные вскрики Тессы доставили ему даже большее удовольствие, чем сам акт. Едва ли не большее. Мэтту становилось все труднее и труднее обуздывать собственную страсть, но еще сильнее было желание поразить воображение и чувства Тессы. Хотелось, чтобы первая после шестилетней разлуки любовная близость запечатлелась в ее душе и в теле как нечто особенное, неповторимое.

— Прошу тебя… — простонала Тесса, выгибаясь ему навстречу.

Она судорожно потянула «язычок» молнии на юбке, стремясь поскорее избавиться от одежды. Мэтт, улыбкой отреагировав на ее нетерпение, быстро скинул рубашку.